Алан Брэдли: Красавиц мертвых локоны златые

Человеческий палец.

Я взяла ближайшую салфетку, быстро завернула палец в нее, сунула в карман и смылась.

Я понеслась вверх по лестнице в химическую лабораторию, расположенную в восточном крыле дома. Заперлась изнутри и осторожно развернула салфетку.

Извлекла мощное увеличительное стекло из ящика и начала рассматривать свою находку.

Если не считать крошек от торта, это был совершенно заурядный палец. Ухоженный ноготь, мягкая кожа, мозолей и шрамов нет. Аккуратный срез у основания показывал, что палец был отсечен от руки хозяина с хирургической точностью.

Это палец человека, не привычного к физическому труду, подумала я. Кого-то, кто работал скорее головой, чем руками.

Очень важно взять отпечаток пальца до того, как мне помешают. Легкая задача, когда у вас есть подушечка для чернил и лист бумаги. Я стирала чернила с кончика пальца, когда в дверь постучали.

– Вы в порядке, мисс Флавия? – окликнули меня.

– Все хорошо, Доггер, – отозвалась я. – Сейчас открою. Как Фели себя чувствует? – поинтересовалась я, впуская его.

– С ней будет все хорошо, – сказал Доггер. – Доктор Дарби занимается ею. Она перенесла сильное потрясение. Говорит, что в торте был палец, но никакого пальца там не нашли.

– Я унесла его с собой, – созналась я.

– А-а-а, – протянул Доггер. – Я так и думал. Могу взглянуть?

– Интересно, чей он, – сказала она.

– Думаю, в свое время мы узнаем. – Он склонился над пальцем. – Философ Локк размышлял, сохраняется ли сознание в отрубленном пальце. Если бы это было так, он мог бы даже указать нам на личность преступника.

– Как доска Уиджи! – воскликнула я. – Если бы он мог раскрыть имя убийцы, передвигаясь от буквы к букве.

– Убийцы? – улыбнулся Доггер. – Почему вы думаете, что бывший хозяин этого отличного экземпляра мертв?

– Формальдегид! – похвасталась я. – Запах формальдегида. Этот палец отрезали от забальзамированного трупа.

– Мне было интересно, заметите ли вы, – сказал Доггер. – Хорошая работа.

– Какие выводы можно сделать, Доггер? – поинтересовалась я. – Я уже обратила внимание на ухоженный ноготь и отсутствие мозолей.

– И правда, – подтвердил Доггер, наклоняясь еще ниже. – Мы также отметим очень легкую вмятину в форме полоски в области пястно-фалангового сустава.

– Имеешь в виду в месте среза? – переспросила я.

Доггер кивнул.

– Это значит, что тут не хватает кольца.

– Конечно же! Мне следовало заметить. Неужели кто-то отрезал палец, чтобы украсть кольцо?

– Такие случаи упоминаются, – сказал Доггер, – в заголовках бульварных газет и в фольклоре. Есть много историй, в том числе средневековых, как воры раскапывали могилы богатых женщин в поисках драгоценных колец и тем самым заставляли мертвых леди восстать.

– Похороны заживо! Ты думаешь, в этом было дело?

– Возможно, – ответил Доггер. – Не стоит сбрасывать этот вариант со счетов. Но, если придерживаться фактов, можно быть уверенным в том, что у нас здесь безымянный палец – тот, на котором носят кольцо. Поперечный срез явно демонстрирует две маленькие выделяющиеся грани, пересекающиеся с третьей пястной костью.

Я глубокомысленно покачала головой и спросила:

– Что-нибудь еще?

– Замужняя женщина, – сказал он.

– Замужняя, потому что носила кольцо? – взволнованно спросила я.

– Да, – подтвердил Доггер. – И женщина, потому что кости хрупкие. Замужняя женщина, прекрасно игравшая на классической гитаре.

Я пришла в крайнее изумление.

– Классическая гитара?

– Именно, – сказал Доггер. – Взгляните на ноготь. Он сточен под косым углом к краю. Профессиональные исполнители, насколько мне известно, подпиливают свои ногти под углом к большому пальцу для удобства игры на гитаре. И, судя по тому, что этот ноготь аккуратно подпилен слева направо, а не наоборот, как обычно, мы можем заключить, что она левша. Кстати, – добавил он, – я вижу, что вы уже взяли отпечаток пальца.

Я кивнула.

– Отлично, – продолжил он, беря в руку мертвый палец и внимательно рассматривая его. Ущипнул кончик под самым ногтем: – Ага, ожидаемое уплотнение кожи. Следствие регулярной игры на струнах. Не мозоль и не очень заметное, но тем не менее его можно увидеть и нащупать.

Он протянул мне палец. Я потрогала. Точно, как Доггер и сказал: заметное уплотнение на мягкой коже.

– Испанка! – воскликнула я, в первый раз обратив внимание на легкий оливковый оттенок кожи.

– Отлично, – заметил Доггер, и я искупалась в лучах его одобрения.