Александр Андрюхин - Соло для скрипки с Маргаритой

— Совершенно верно! — вмешался эксперт. — Температура тела более тридцати восьми и пяти временно выводит микрочип из строя. Но, наверное, трудно заболеть, потому, что в схеме дана установка на здоровую температуру?

— Верно. Мне пришлось постараться, чтобы капитально простудиться. Но после того как я простудился в первый раз, я вдруг вспомнил, кто я на самом деле, и стал понемногу простужать окружающих. Не знаю, сколько прошло времени, но постепенно это стало у всех обязательным ритуалом: чуть-чуть вспотеть и сразу выходить на ветер. Двор, кстати, плохо охранялся. За нами почти не присматривали. В основном нашими действиями руководил голос изнутри, но мы постепенно научились его не бояться. А потом однажды после работы я заметил, что дверь в нашу казарму оставили не запертой. Ее часто оставляли не запертой, но к этому времени во дворе были сильные ветра и болели почти все. Я поднял всю казарму, мы выломали ворота и побежали в лес. Вскоре мы выбежали на железнодорожную станцию, там стоял товарный состав. Мы залезли в него, кто в тамбур, кто на крышу и доехали до Москвы. В Москве нас стала забирать милиция.

— Это было в прошлом году, в феврале? — спросил полковник.

— Кажется, да.

— Так вот откуда в Москве появилось столько пропавших ранее людей, которые ничего не помнят. Продолжайте!

— Меня тоже схватили. Но не милиция. А те же самые ребята, которые меня похитили весной. Мне снова надвинули на глаза шапку, заклеили рот и связали руки. Снова меня куда-то везли, и я всю дорогу повторял про себя как заклинание: «Вспотеть и выйти на ветер». Дальше помню очень смутно. Кажется, я снова видел того же англичанина, который собирался загнать в меня еще два чипа. Но тут мы стали с ним о чем-то спорить. Больше я не помню. Но отложилось в сознании, что он мне не делал укола. И вот через некоторое время я снова осознаю себя. Но уже не в качестве рабочего ликероводочного завода, а в качестве воина какого-то клана. Все было так же, как и в первый раз. Я не помнил своего прошлого, и мне казалось, что я всю жизнь в этой банде. Мы обитали в лесу, в каком-то доме. Спали на нарах. Нас было около двадцати человек. Команды отдавал внутренний голос. Мы целыми днями дрались, изучали приемы, с оружием и без. Драка с подсобными предметами и голыми руками. Мы запоминали болевые точки на теле человека. Сначала били чучел, потом друг друга. Наши хозяева ставили особую задачу: отключать противника одним ударом.

— Вы помните хозяев? — спросил полковник.

— Нет. Все лица их размыты.

— Сколько их было?

— Трое. Но больше всего мы боялись высокого в шляпе и длинном пальто. Лица не помню. В памяти отложились только очки без оправы, шляпа и тонкие черные усики. Итак, я снова не помнил, кто я, но каждый раз, когда я потел, я стремился встать на сквозняк. Меня за это наказывали. Но однажды я заболел. Причем сам не знаю как. Мне измерили температуру, дали выпить аспирин, укутали в три одеяла и оставили одного. Как только я вспотел, я выбежал босиком во двор и вдруг четко вспомнил, как иностранец мне делал укол в ладонь. Я догадался, что он ввел под кожу микрочип, который не дает мне вспомнить прошлое. Я залез в дом через открытую форточку. Сами-то мы жили в подвале и в доме никогда не бывали. Я пробрался в ванную, нашел там лезвие и располосовал себе ладонь. Насколько помню, я без особого труда извлек из ладони микрочип и хотел располосовать себе лоб, но тут услышал, что к дому подъехала машина. Я быстро смыл кровь, сунул лезвие на место и тем же путем через форточку выбрался во двор. Потихоньку пробрался в подвал и лег на свое место. Никто ничего не заметил. На следующий день я внезапно выздоровел и снова про все забыл. Вспомнил некоторое время спустя, когда нас вдвоем послали на какую-то загородную дачу «пришить» хозяина. Мы подъехали к этой даче. Мой напарник зашел в дом, а мне мой внутренний голос приказал следить за улицей. И вдруг, как сейчас помню: опускаю стекло, ветерок обдувает мой потный лоб и вдруг я ясно вижу, как мы идем с мамой мимо фонтана в Большой театр. Сразу же мелькнула мысль, что нужно бежать. Я не долго думая завел машину и поехал знакомой дорогой в город, а когда проехал милицейский пост, завернул на вокзал. Это было нелегко. За все время пути внутренний голос трижды спрашивал, спокойно ли на улице. Я отвечал, что все нормально.

— Вы отвечали вслух? — спросил эксперт.

— Вслух! — кивнул Баскаков. — Насколько я понимаю, микрочип еще не в силах считывать мысли.