Иван Козлов - Мой брат, мой враг

— Не все.

— Но все же?

— Это давно было. Лет в десять. Я рыбачил в море с лодки и увидел, как проплыл мимо пароход. Обычно они далеко проплывают, а тут я даже название прочел — «Бильбао». Белый, красивый. А днем позже, не знаю, как так вышло, но моряки с него у нас на рынке появились, трое. Я там бычков продавал и целую связку отдал иностранцу. Просто так, без денег. И тогда он вытащил из сумки футболку, новенькую, в пакете еще, и подарил мне. Шикарная такая футболка с надписью «Бильбао». Я долго ее носил…

— Это где-то в Испании — такой город?

Бильбао кивнул:

— Говорят, небольшой и грязный.

— Тебе хочется туда съездить?

— Сейчас нет. Может, когда-нибудь…

Он обнял ее за плечи, поцеловал, на миг прильнувшую, в прохладную щеку. Наташа тотчас встала:

— Пойдем, пора. И не надо больше ни поцелуев, ни приглашений в гостиницы. Мне и без всего этого сегодня хорошо.

— А завтра?

— А завтра будет видно.

В город они возвращались через огромный Ворошиловский мост, который заметно дрожал под ногами от проезжающих тяжелых машин.

В гостинице Бильбао ждал тот человек, к которому он прибыл от Солодовых.

— Василий Егорович передал, что вам надо срочно возвращаться. Уехать отсюда непросто, билетов нет, потому я вас провожу и посажу в вагон…

Солодовых выглядел еще старше и сутулее. Руки его поначалу лежали на столе, и Бильбао заметил, как мелко дрожат тонкие длинные пальцы. Шеф перехватил его взгляд и убрал руки на колени.

— Петров хотел с ними договориться, — продолжил он. — Разговор, видно, не сложился. Его просто изрешетили, полтора десятка пуль.

До этого Василию Егоровичу вновь позвонил Пугачев, напомнил о судьбе Борга и стал диктовать свои условия сотрудничества в бизнесе. Они были неприемлемы, и все же Петров убедил шефа разрешить ему встретиться с теми, кто недавно расправился с Боргом и не оставляет попыток сломать Солодовых. Иван Николаевич не хотел войны, он рассчитывал договориться…

Судя по всему, разговор и не думал слаживаться, как сказал о том шеф. Петров выехал на шоссе, на триста пятый километр, там остановил свою машину, вышел из нее и курил, прислонившись к багажнику. Встреча должна была состояться в два часа дня. И, как зарегистрировано в милицейских протоколах, в тринадцать пятьдесят пять из проезжающей мимо машины — белой «копейки» — был открыт автоматный и пистолетный огонь, в результате которого Петров получил множественные ранения, несовместимые с жизнью.

— Чего вы хотите дальше?

Солодовых непонимающе взглянул на Бильбао:

— То есть?

— Вы хотите отдать бизнес Пугачеву и отойти от дел или…

Солодовых вскинул худую руку вверх:

— Или. Я знаю, что у меня не много шансов уцелеть, раз пошла такая охота, но… Но я скажу тебе, Сережа, сейчас фразу, полную цинизма. Меня убьют последним, после тебя. Я им нужен живым, потому что без моих подписей, без моих действий эти ребятки ничего не добьются. Они будут продолжать меня пугать, расправляясь с моими людьми.

— И с вашей семьей, — вставил Бильбао.

— Это для них уже сложнее. Вчера я отправил сына далеко отсюда и, считаю, в надежное место. Даже Татьяна не знает, куда именно. Обязан сказать вам также, что смерти от рук убийц не боюсь, поскольку, если не начну серьезно лечиться, жизни мне осталось и так немного. А чтоб лечиться, нужны деньги. Следовательно, выбора у меня нет. Но он был у Петрова, сейчас есть у тебя, поскольку ситуацию ты знаешь и можешь отказаться от меня.

— У вас есть хоть какие-то связи с милицией? Солодовых невесело улыбнулся:

— Ты хочешь, чтоб я там поискал защиты? Это совершенно бесполезно. Наша власть вывела данную структуру из игры. Правовой бардак, как это ни странно, на руку всем.

— Меня интересует другое, Василий Егорович, — сказал Бильбао. — Хочу знать, кому принадлежали «жигули» первой модели, задержали ли тех, кто стрелял.

— Конечно, не задержали. Конечно, машина значилась в угоне, конечно, ее нашли брошенной в лесополосе, конечно, ни оружия, ни гильз в салоне не оказалось. Но если ты, Сергей, согласен продолжать работать со мной на месте моего старого товарища Вани Петрова, тогда у нас будет и другой разговор. Я ведь приплачиваю кое-кому и из тех, кто погоны носит. Они не в больших чинах, правда, и не из героев, но дополнительную информацию могут поставить.

— Пусть поставляют.

Солодовых удовлетворенно кивнул:

— Понял. Я организую тебе встречу с таким человеком, когда скажешь. А ты, если надо, набирай людей…