Наталия Антонова - Слишком верная жена

— Но люди здесь за это время, наверное, менялись, — предположила Мирослава.

— Менялись, конечно, — согласилась женщина, — но все же чужих здесь не так уж много.

— Это хорошо…

— Да, к счастью, новых богатеев наши участки не прельщают.

— Удаленность от города и дороги…

Женщина кивнула и спросила:

— А вы в гости к кому-то или дачу себе присматриваете? — Она тем временем уже оставила грабли и подошла к калитке.

— Нет, ни то ни другое, я приехала на дачу Фалалеевых.

— Так Сашку же убили! — Женщина прижала руку ко рту, — разве вы не знаете?

— Знаю. Я частный детектив Мирослава Волгина, — она достала удостоверение и показала женщине.

— А я Марина Степановна Гурьянова, — произнесла та растерянно и посмотрела на Мирославу вопросительно.

— Я пытаюсь разобраться в этом деле, — ответила Волгина.

— А как же полиция?

— И полиция тоже.

— Я вроде слышала, что убийцу задержали?

— Подозреваемую.

— Говорят, это бывшая Сашкина любовница?

— В некотором роде, — уклончиво ответила Мирослава и спросила: — А скажите, жена Александра на дачу часто приезжала?

— Ни разу ее не видела.

— Может, другие женщины приезжали к нему?

— Нет, — помотала головой Гурьянова, — в основном мужики разные. Они то на рыбалку отправлялись, то по грибы, то по ягоды, лосей и кабанов пугать.

— А что, здесь звери водятся?

— Встречаются, — грустно улыбнулась Марина Степановна и добавила: — Но вот двуногих зверей в нашей местности отродясь не было!

— Так уж и не было? — усомнилась Мирослава.

— От душегубов Бог миловал. Разве только воришки водились. Мешок картошки украдут или огурцы соленые. Летом иногда клубнику воруют…

— Из города приезжают?

— Может, и из города, не берусь утверждать. Но тут больше местные проказят.

— Дачники? — удивилась Мирослава.

— Ну, что вы! — отмахнулась Гурьянова, — скажете тоже. Тут прибились спившиеся бомжи, и никак их не выгоним!

— Полиция не помогает?

— Так полиция-то в деревне! А до деревни пять километров. Больно нужно тамошнему участковому нашими проблемами заниматься.

— А в город вы жаловались?

— Жаловались! Одни сплошные отписки.

— А где же они живут, эти бомжи? Я понимаю, что летом можно спать под любым кустиком. Но осенью, зимой?!

— Они обустроили себе, если так можно выразиться, заброшенный дом деда Кузьмича.

— А где сам Кузьмич?

— Лет пятнадцать, как помер. Дом долгое время стоял с заколоченными окнами и дверью. А тут вот уже года четыре, как эти на нашу голову объявились.

— А что же, после деда наследников не осталось?

— В том-то и дело, что никого нет. Он всю жизнь бобылем прожил.

— И далеко его дом находится?

— Да в самом конце поселка на отшибе.

— Почему же так?

— Кузьмич сам это место выбрал. Пока он жив был, говорили, что дед колдовством занимается и будто бы к нему по ночам огненный змей летает.

— Наверное, это говорили те, кто дружит с зеленым змеем, — предположила, улыбаясь, Мирослава.

— Не скажите, — не согласилась Гурьянова, — вот, например, когда он умирал, над его домом видели огненный шар. Гроза тогда была страшная! От грохота в домах стекла дребезжали!

— А как же огненный шар рассмотрели?

— Так он большой был и яркий. Люди боялись, как бы к ним в дом не залетел или на крышу не упал.

— А шар что?

— Он прямехонько к дому Кузьмича полетел, там и исчез!

— В доме?

Гурьянова пожала плечами:

— Неведомо. Некоторые говорят, что шар до леса долетел и там взорвался. А лес как раз за домом Кузьмича и начинается.

— Это могла быть шаровая молния, — предположила Мирослава.

— Могла, — нехотя согласилась Марина Степановна, — но только дед Кузьмич в ту ночь и умер.

— А он постоянно жил в дачном поселке или у него в городе квартира была?

— Про то, что у него было в городе, я не знаю, — ответила Гурьянова, — но в дачном поселке он жил безвыездно круглый год.

— Следовательно, в доме у него была печь? — спросила Мирослава.

— Была, как не быть, — подтвердила Марина Степановна, — поэтому бомжи и облюбовали Кузьмичевы хоромы.

— А чем они топят печь?

— Дровами, чем же еще! Лес-то рядом.

— Но за столько лет печь могла прийти в негодность…

— Могла. Мы и сами боимся, как бы они весь поселок не спалили, — вздохнула Гурьянова.

— А как они проводят свой, если так можно выразиться, досуг? — спросила Мирослава.

— Скажете тоже, досуг! — усмехнулась женщина. — Весь день сидят в своей берлоге, а ночью, как волки, начинают по окрестностям шарить в поисках добычи.