Дэвид Балдаччи - Рождественский экспресс [litres]

Она ушла. Том мысленно похвалил себя за догадливость: он оставил в графике путешествия дополнительное время, которое, похоже, понадобится. Во времена Твена, чтобы добраться из Сент-Джозефа, штат Миссури, до Калифорнии, требовалось преодолеть в дилижансе 1900 миль, и занимало это около двадцати дней. Хотя Тому придется проехать на тысячу миль больше, его вез куда более мощный двигатель. Тем не менее начинало казаться, что сроки Твена под угрозой срыва. Лэнгдон стал подумывать, на каком бы островке спрятаться от Лелии, когда он не явится на Рождество. Список убежищ был коротким и не внушающим надежды.

К ним подошла Агнес Джо – по-прежнему в пижаме, но поверх накинуто платье.

– Мы во что-то врезались, – сказала она.

– По-видимому, именно так, – ответил Том и попытался обойти ее. Но, как оказалось, стоя лицом к лицу с ним, Агнес Джо занимала своим телом весь проход. «Амтраку» определенно следует строить поезда попросторнее с учетом ширины американцев.

Она достала из кармана яблоко, вытерла о платье и начала грызть.

– Помню, как-то три – нет, четыре – года назад мы ехали прямо здесь и – бам! – застыли как вкопанные.

– И что же произошло? – спросил Том.

– Почему бы тебе не зайти ко мне в купе? Там усядешься поудобней, и я все расскажу.

Отец Келли и Том переглянулись, после чего священник юркнул в свою безопасную кроличью нору, бросив журналиста одного. Вот вам и поддержка церкви в трудные времена, подумалось Лэнгдону.

– Я бы с удовольствием, но мне надо приготовиться к ужину. У меня забронирован столик на семь.

– У меня тоже.

Судя по взгляду, которым она его одарила, Тому начало казаться, что он ей всерьез понравился. В ответ он слабо улыбнулся и наконец сумел протиснуться мимо нее в свое безопасное купе. Он заперся, задернул занавеску и подпер бы дверь кроватью, не будь та привинчена к стене.

Том подготовился к ужину: ополоснул лицо водой, пробежался расческой по шевелюре и сменил рубашку. Затем выглянул наружу, проверяя, не бродит ли поблизости Агнес Джо, увидел, что все чисто, и побежал к спасительной гавани вагона-ресторана. Увы, хоть он и не был спринтером международного уровня, но перемещался быстрее поезда.

Пока Том оглядывал обеденный зал, его мысли вновь занял его железнодорожный эталон – «На север через северо-запад». В фильме спасающийся от полиции и от проводника – у него, бедного беглеца, не было билета – Кэри Грант заходит в стильный вагон-ресторан. Официант в роскошной униформе проводит его мимо модно одетых едоков к столику восхитительно сексуальной Евы Марии. Оказывается, она подкупила официанта, чтобы Кэри сидел с ней. Прекрасные дамы всегда так поступали с беднягой Кэри Грантом: делали заказ, выпивали, смеялись, затевали сложную словесную любовную игру прямо за столом – одна из сцен с наиболее эротическим подтекстом, по мнению Тома. Сейчас в роли Евы Марии он не мог представить никого, кроме Элеоноры. И это выглядело, как он признался себе, жалко – жалко, поскольку не было ни малейшего шанса воплотить это в реальность.

В поездах «Амтрака» посетителей ресторана рассаживали так, чтобы поощрить завязывание разговоров и – пусть и мимолетных – дружеских отношений. Согласно этой традиции, Тома посадили напротив двоих: мужчины средних лет и женщины, которая, увы, ничуть не походила на Элеонору – или, если на то пошло, Еву Марию. Мужчина был одет в костюм с галстуком. Через проход от них сидели Стив и Джули. Они пили из бокалов красное вино, держались за руки, шептались и по-прежнему выглядели очень взволнованными. Молодая любовь: нет ничего прекрасней (или ужасней), решил Том. Кроме, быть может, старой безответной любви. После встречи с Элеонорой он был в этом убежден.

Насколько удалось уловить из чужих разговоров, в основном обсуждали вставший поезд. По крайней мере, чем дольше тот будет стоять, тем больше времени он проведет в одном с Элеонорой поезде. И что именно в этом хорошего? – вопросил Том себя, поскольку чувства Элеоноры были кристально ясны. Раньше оставалась надежда, что она по-прежнему любит его несмотря на то, как закончились их отношения. Он бережно хранил эту надежду в кармане все эти годы, она помогала ему пережить трудные времена. Теперь же карман пустовал – даже не пустовал, а был вырван прямо из штанов.

– Это происходит со мной в поезде уже второй раз за неделю, – сказала сидящая напротив Тома женщина. Она представилась как Сью Бант из Висконсина. Она была строго одета, в возрасте около пятидесяти, высокая, немного тучная, с очень короткой стрижкой. Рядом с ней сидел мужчина в костюме с галстуком. Лэнгдон знал, что они не вместе, поскольку мужчину усадили за этот стол прямо перед ним. Женщина уже сидела там.