Павел Астахов - ДНК гения [litres]

А информация-то уже просочилась… Ростовцев не сомневался, что недоброжелатели попытаются так или иначе сыграть на этой его слабости, только не знал, как это будет.

Оказалось – неожиданно. Это во-первых.

Во-вторых – довольно болезненно.

Подушечки пальцев – места чувствительные, со множеством нервных окончаний, и боль от внезапного пореза не соответствует серьезности травмы. Ничтожная царапина, а по субъективным ощущениям – чуть ли не смертельная рана!

Во всяком случае, у Ростовцева было именно так.

Он не ждал ничего плохого, просто взялся за дверную ручку, чтобы открыть свою машину, и тут же ойкнул и резко отдернул руку. Поднес ее к лицу, увидел на указательном пальце каплю крови – и сомлел.

В подземном гараже офисной башни, где два этажа занимал банк, конечно же, имелись камеры наблюдения, но ближайший охранник находился в сотне метров от ВИП-паркинга – в будочке на выезде. Пока дежурный в каморке с экранами заметил распластавшегося в проезде Ростовцева, пока сообщил об этом охраннику в гараже, пока тот прибежал…

Уже потом, после внимательного изучения записей с камер наблюдения и осмотра автомобиля шефа, служба безопасности банка установила, что под ручку двери машины был приклеен на жвачку одноразовый медицинский ланцет для забора крови. Сделал это какой-то подросток в бейсболке, козырек которой полностью затенял его лицо, и в жилетке с приметным логотипом службы доставки. В гараж он спустился на лифте с четвертого этажа, куда принес коробку с пиццей.

Что интересно, сотрудники офиса на четвертом этаже заявили, что пиццу никто из них не заказывал, что вовсе не помешало им ее принять и съесть.

А мелкий гаденыш в бейсболке, увидев, что он натворил, благополучно сбежал. Правда, сначала вроде как попытался помочь Ростовцеву, возюкал по его окровавленному пальцу бумажной салфеткой, но при появлении охранника дал деру.

Вот что творится в головах у нынешних молодых? К чему такие злые шутки?

Ростовцев решил, что при случае спросит об этом известного психоаналитика.

– Ты представляешь? Он еще и выпендривается! – вскричала Натка, едва я ей открыла.

Выпендривалась, по моему скромному мнению, при этом она сама: сегодня сестрица оделась как мальчик – продавец газет: кроссовки, джинсы, какая-то нелепая бесформенная майка, бейсболка с длинным козырьком… В руках действительно газета.

Натка потрясла ею в воздухе перед моим лицом и шагнула через порог, явно цитируя что-то из напечатанного:

– «Я согласился участвовать в этом лишь для того, чтобы не расстраивать мать и отца!»

– Мать расстраивать нехорошо, – согласилась я, аккуратно загоняя сестрицу, вперившую взгляд в газетную полосу, на кухню. – Вареники будешь?

– Буду, и побольше, – согласилась Натка и устроилась за столом. – Ты же знаешь, на меня от нервов всегда такой жор нападает!

– Знаю. – Я поставила на огонь кастрюлю с водой и повернулась к сестрице. – Жор у тебя от нервов, а нервы нынче от чего? Признавайся, что ты опять натворила?

– Ой, да ничего особенного, – Натка отмахнулась от меня газетой. – Ты лучше послушай, что говорит этот парень! «Лично мне не важно, кто получит наследство!» Не важно ему, а, каково?!

– Что за парень-то?

– Да этот твой… Христофоров!

– Младший или старший?

– Младший, младший! Старший-то как раз очень хочет, чтобы младшего признали сыном Гуреева, у него это какой-то бзик…

– Дай сюда…

Я отняла у Натки газету, бегло просмотрела статью и уточнила формулировку:

– Не бзик, а миссия, вот что это у него такое. Похоже, Христофоров-старший почитает своим святым долгом вернуть младшему имя настоящего отца.

– Сдается мне, там всем их мамочка дирижирует, – предположила Натка.

– Шерше ля фам, – согласилась я.

Мы сварили и съели вареники, а потом Натка хлопнула себя по лбу:

– Совсем забыла! – Она сбегала в прихожую за своей сумкой и торжественно извлекла из нее бутылку шампанского. – Та-дам! Доставай бабулины фужеры!

Пузатые, на резных ножках фужеры из темно-красного с белым рисунком хрусталя я хранила как память о нашей бабушке – она их очень любила и выставляла на стол лишь по праздникам. Поэтому резонно было поинтересоваться:

– А что за повод?

– Я собрала все пять образцов ДНК! – Натка ловко открыла шампанское и огляделась. – Ну, где фужеры-то? Тащи, я сказала!

Я не стала спорить, принесла затребованное. Послушно подняла увесистую хрустальную емкость, звякнула своим фужером о Наткин.