Джефф Мариотт - Нарко. Коготь ягуара

В подъезде Монтойя указал на дверь с бронзовой тройкой на ней. В голове Агилара так и роились вопросы, которые ему хотелось задать. «Он знает, что за ним придут? Не ждет ли он внутри, нацелив на дверь автомат? Как мы заставим его пойти с нами? А если мы вдруг убьем его, не перейдет ли долг перед Эскобаром на нас?»

Но голос не повиновался ему, да и случая спросить все равно не было. Подойдя к двери, Монтойя попробовал ручку. Тряхнул головой. Заперто.

И повернулся к Агилару:

– Выйди наружу, в переулок. Там окно. Я зайду с этой стороны, а ты позаботься, чтобы он не улизнул. Как только услышишь, что я вошел, разбей стекло и заходи с той стороны.

Непохоже, чтобы Монтойя продумал все заранее, иначе послал бы его в переулок первым же делом. Агилар еще более усомнился в этом плане – если слово «план» вообще уместно для происходящего.

Не видя иного выбора, он лишь кивнул и побежал в переулок. Как ни странно, дождь не смыл, а только усилил смрад мочи и мусора. К нему были обращены два окна первого этажа; он не знал, какое из них принадлежит квартире Кастельяноса – а может, оба. И надеялся, что сможет определить, когда Монтойя войдет.

И все еще прикидывал, как лучше залезть в окно, когда услышал изнутри грохот. Монтойя пытался выбить дверь то ли ногой, то ли плечом. Судя по звуку, это ему не очень-то удалось.

В окне справа от Агилара вспыхнул свет. Он увидел, как мужчина в майке и семейных трусах встал, схватил то ли винтовку, то ли дробовик и распахнул дверь спальни.

Мысли Агилара понеслись стрелой. Если он убьет Монтойю, что тогда? Не прикажет ли Эскобар убить и Агилара за провал? Допустить этого нельзя.

Он выстрелил в окно. Стекло разлетелось, осколки посыпались в комнату, несколько звякнуло в переулке.

Человек внутри развернулся и бросился к окну, вскидывая винтовку к плечу. Агилар не хотел убивать его, но…

Потом Монтойя выломал дверь у него за спиной и ворвался в квартиру.

– Бросай! – гаркнул он. – Полиция!

Мужчина замешкался. Поглядев на улицу, увидел Агилара, нацелившего на него пистолет. Развернулся – на него напирал Монтойя. И выронил ружье.

– Не стреляйте! Я не буду сопротивляться!

Подойдя в упор, Монтойя навис над ним, нацелив пистолет ему в голову.

– Хорошо, – и встретился взглядом с Агиларом. – Залезай сюда.

Агилар поглядел на окно на высоте груди, обрамленное осколками стекла. Да ни за что он здесь не полезет.

– В жопу, – буркнул он. – Зайду с той стороны.

Кастельяносу было лет около тридцати пяти. У него была густая копна темных волос, тонкие усики, стройное телосложение, но с круглым животиком, и мягкие руки офисного работника. В квартире не было ровным счетом никаких личных вещей. Вероятно, она сдается с мебелью понедельно или помесячно. Он просто решил здесь лечь на дно, а не жить. Рядом с кроватью стояла переполненная пепельница, и в комнате разило застоявшимся табачным перегаром.

Он был перепуган, и отнюдь не без причины. Слезы бежали у него по щекам, а в ноздрях пузырились сопли.

– Хорош нюни пускать, – проворчал Монтойя. – Мы не сделаем тебе больно. Ты нам нужен целехонький.

– Вы здесь не затем, чтобы меня убить?

– Мертвый ты никому не нужен. Ты задолжал деньги очень важному человеку. Он просто хочет, чтобы их заплатили.

– Я ему говорил, что у меня их нет! Я пытался их раздобыть. Обращался к кому только мог. Никто не хочет мне помочь.

– Значит, тебе нужны друзья получше, – заметил Монтойя. – Но мы достаточно скоро узнаем, кто тебе настоящий друг. – Подойдя к кровати с двумя подушками, он вытряхнул их из наволочек. – Возьми его ремень.

Агилар оглядел комнату. Через дырки для глаз видно было плохо, но он углядел скомканную пару брюк в углу с продетым в шлевки ремнем. Выдернул его. Монтойя замотал голову дрожащей жертвы в обе наволочки.

– Затяни петлей у него на шее, – распорядился он. – Не слишком туго. Мы хотим не удушить его, а только не давать видеть.

– Можно мне одеться? – шмыгая носом, поинтересовался Кастельянос.

– Одеться сможешь после, – отрезал Монтойя. – Надо идти.

Туго затянув ремень вокруг шеи, Агилар застегнул его пряжкой.

– А руки как? – спросил он.

– Он не станет ничего предпринимать, – уверенно заявил Монтойя. – Потому что тогда нам придется его убить, а он этого не хочет.

– Вы правы, – отозвался Кастельянос. – Я не стану ничего пытаться. Только не причиняйте мне вреда, пожалуйста.

– Только если ты нас вынудишь, – заверил Монтойя. – Пошли, пора двигать.