Антон Леонтьев - Мертвые канарейки не поют

Барковский, по лицу которого струились слезы, лихорадочно зачастил:

– Ты ничего не сможешь доказать. Это все наветы… Ты не посмеешь опубликовать это, потому что я тогда тебя уничтожу… Как и эту дуру, которая посмела утверждать, что я причинил ее брату такое…

Рита прервала его:

– Эльвира в надежном месте. Ты испортил жизнь не только ее брату, но и ей самой. Я ей помогу, оплачу ей лечение и постараюсь сделать так, чтобы ее жизнь наладилась. Хотя бы немного…

Помолчав, она сказала:

– Ты ведь сделал ее своей подружкой тогда только потому, что хотел через Эльвиру добраться до ее младшего брата, твоей истинной цели. Это твоя извечная тактика. Твоей жене повезло, что брат у нее был не младший, а старший и он не попадал под твою излюбленную возрастную категорию. Я все думала, отчего ты тогда прицепился ко мне, хотел, чтобы я стала твоей подружкой. Даже после того, как твой старик меня изнасиловал. А потому что Эльвира уже тогда что-то заподозрила, из-за чего едва не покончила с собой, но вы утихомирили ее деньгами. И тебе требовалось новое прикрытие, например, я. Младшего брата у меня, правда, не было, но ты не терял времени зря, ведь ты отлично умеешь ладить с ребятами, не так ли? И твой старик это знал и этим шантажировал тебя, заставляя поставлять себе девиц. Вы – папа и сынок – были семейкой монстров! Не верю, что он тебя в детстве насиловал – ты придумал это, чтобы разжалобить меня и заставить замолчать. Ну, и использовал для этого свои грязные фантазии. И твоя мать вовсе не умерла от передозировки снотворного и не была убита ни тобой, ни твоим отцом. Она скончалась от обыкновенного, правда, запущенного аппендицита. Ты просто тогда нагородил мне сказочек, чтобы разжалобить, сделать так, чтобы я не выдала тебя как сообщника твоего отца милиции и, что важнее всего, не наткнулась случайно на твою большую страшную Тайну – что ты, Гоша Барковский, педофил.

Барковский, зло взглянув на нее, прошипел:

– То, что ты собрала, грязные инсинуации! Кто тебе поверит, Ритка-маргаритка!

– Те, кто сделал теперь, после провала твоего конкурента, ставку на тебя. Думаешь, они сильно уважают педофилов? А даже если они настолько циничны, чтобы закрыть на это глаза, им не понадобится губер, вокруг которого полыхает такой смрадный и мерзкий скандал. Они тебя поддерживать больше не будут, а без их поддержки ты никому не нужен.

И добавила:

– Ну, кроме Следственного комитета , конечно.

Рита направилась к двери, а Барковский, в два прыжка преодолев комнату, схватил ее за руку:

– У меня семья, подумай о ней! Хорошо, я сниму свою кандидатуру по… по причине болезни! Выдумаю что-то. Мы уедем из страны, ты никогда больше обо мне не услышишь…

Высвобождая локоть из цепкой руки Гоши, Рита сказала:

– И на другом конце света ты сможешь продолжать совершать свои кошмарные преступления? Извини, но почему страдания твоей семьи должны быть важнее страданий семей тех несчастных детей, которых ты растлил и, увы, растлеваешь до сегодняшнего дня!

Внезапно в руке Барковского что-то щелкнуло, и Рита увидела небольшой пистолет, наставленный на нее.

– После нападения этого идиота я хожу только с оружием. Да, этот ублюдок решил отомстить мне и поэтому попытался убить мою дочку. Хорошо, что кокнули этого патлатого безумного мужика. А ведь когда-то он был таким прелестным белокурым пацанчиком! Сейчас застрелю тебя, и пусть рядом полно людей. Скажу, что ты на меня напала. Ну, придумаю что-нибудь. Ничего, что губером мне не стать, я этого и так не хотел, потому что знал, что светиться мне ни к чему, но тесть, который у нас главный в семье, толкал… Уеду из страны. И буду жить в свое удовольствие! Которое, ты права, Ритка-маргаритка, заключается в том, чтобы смачно насиловать мальчишек в возрасте от восьми до четырнадцати!

Он навел на Риту пистолет, а та любезно сказала:

– Благодарю за чистосердечное признание. Ты этого не видишь, но на лацкане пиджака у меня закреплена стильная брошка. Только это не просто брошка, а еще и камера, которая транслирует – в цвете и с прекрасным звуком – все происходящее в мой отдел расследований. А заодно на два располагающихся в разных странах надежных сервера, до которых тебе ни за что не добраться. Твое признание станет хитом Интернета, Гоша!

И добавила, заметив ходуном заходившие руки Барковского:

– А теперь можешь стрелять!

Рита сидела на краю ванны, задумчиво глядя на сверкающую в лучах лампы пену. Дотронувшись до струи воды, она вспомнила свою первую попытку самоубийства. Затем вторую.