Екатерина Фатеева - У него цвет глаз фиалковый.

Она купила «Звездную пыль» у Саманты. Ведьма дала Джессике свою визитку и заверила ее в том, что к ней можно обращаться в ситуации «когда ничего нельзя изменить».

И однажды наступил день, когда убитая горем Джессика, ничего не могла изменить. Подонок, отнявший у нее ее девочку, ее красавицу, единственную родственницу — воспитанную ею внучку, был отпущен из полицейского участка за неимением улик. Теперь она будет стариться в одиночестве, и до самой смерти будет жить с этим горем. В отчаянии она хотела лишить себя жизни, но жажда справедливого возмездия возобладала, и она решила жить, чтобы отомстить мерзавцу.

До пенсии Джессика работала школьным учителем. Среди ее учеников нашлись сотрудники полиции. Один из них, после длительных уговоров и потока горьких слез несчастной Джессики, согласился узнать для нее адрес места работы подозреваемого — Даниила Голденблюма.

Она съездила посмотреть престижный фотосалон Голденблюма, который располагался в районе Сохо, центре изобразительного искусства Нью — Йорка, где находится огромное количество галерей и художественных мастерских. Преступник, явно процветал и не знал горя в жизни.

Она мысленно просмотрела несколько вариантов мести. Но обладая здравым рассудком, пришла к выводу, что ее профессиональный и жизненный опыт, а также 72-ти летний возраст, не соответствуют тем требованиям, которые необходимы для выполнения поставленной задачи. А если она ошибется, и эта сволочь опять уйдет от наказания, ее девочка останется не отомщенной?

И тут она вспомнила о ведьме. Джессика не сохранила визитку Саманты, но хорошо запомнила адрес ее магического салона «Лунное озеро», который находился в окрестностях Williamsburg (Вильямсбург) в Бруклине на Grand Street (Гранд стрит), потому что жила в этом районе с детства.

Встретившись с Самантой, Джессика подробно рассказала ей о себе и о своей внучке. А также — о высказывании по телевизору детектива Браун, которая предположила, что маньяк выбирает женщин с «цветочными» именами. Убитая горем бабушка Дэборы, сообщила ведьме, что ее бывший ученик — полицейский рассказал ей о том, что убийцу Голденблюма выпустили под залог. А потом и совсем приостановили следствие за неимением улик.

Вспоминая детство Дэборы, Джессика пару раз даже улыбнулась сквозь слезы. У Саманты тоже была маленькая дочь, ей недавно исполнилось пять лет, и они жили втроем с матерью Саманты. И, несомненно, рассказ Джессики болью отдавался в материнском сердце.

Беседа длилась несколько часов. Ведьма внимательно слушала посетительницу, изредка прерывая ее повествование вопросами. Обстановка стала больше походить на домашнюю. Бывший врач проснулся в Саманте: она досконально изучала «пациентку», и все больше ей сочувствовала. Они негромко говорили, пили кофе с Rainbow Bagels — знаменитыми бруклинскими бубликами, раскрашенными розовыми, желтыми, синими, зелеными полосами снаружи и на изломе. За это время обе женщины прониклись друг к другу необъяснимой симпатией, которая возникает обычно между близкими людьми, думающими и дышащими в унисон. Свой горестный рассказ Джессика закончила так:

— Я ищу человека, который отомстит за мою внучку, я слишком стара для того, чтобы сделать это самой. И я бы хотела, чтобы этим человеком были вы. У меня есть сбережения, которые я хранила для Дэборы, теперь они мне не нужны. — Из ее глаз ручьем полились слезы. Она взяла себя в руки и продолжила:

— Если средств будет недостаточно, я продам свой дом. Одна моя бывшая ученица пообещала устроить меня в дом престарелых при религиозной организации. Только я не знаю, как именно должна выглядеть месть.

Саманта очень долго молчала, раскладывая карты Таро. После этого встала и открыла какую — то невидимую форточку, из которой потянуло сквозняком. Выдвинув внутренний ящик стола, достала нечто, похожее на изящную медную аромалампу с замысловатой резьбой по металлу. Взяла таблетку древесного угля и, положив его на дно лампы, подожгла его спичками.

Пока уголь не остыл и не покрылся налетом пепла, Саманта достала из красивой шкатулки горсть мелких черных камешков. Потрясла их в закрытых ладонях, и выбросила на голубую бархатную скатерть. Повторила это еще двадцать раз, пересчитывая камни и записывая на бумагу результат.

Потом положила кусочки ладана на слегка потухший уголь в аромалампе. Бальзамический дымок воскурился на краю стола, извиваясь под воздействием сквозняка наклонно, и разнося тонкий аромат по всему помещению. Ведьма стала пристально всматриваться в огромный хрустальный шар, замерев в одной позе.