Людмила Грицай - Ловец снов

Немного успокоившись после визита родственников Вячеслава, Владимиров бегло взглянул на донжуанский список, который составила для него тетушка Коромыслова. Список содержал четыре фамилии, причем у последней фамилии стоял жирный знак вопроса. Начинался список именем и фамилией «Татьяна Токарева».

Татьяна. В этом деле была одна Татьяна. Соседка, однокурсница Николая, которая приходила в тот вечер попросить починить ее компьютер.

Владимиров, вспомнив этот эпизод, отметил про себя, что хотел побеседовать с этой девушкой, но как-то упустил ее из виду.

Посмотрев в материалах дела номер медика-студента Николая, майор позвонил ему. Тот быстро взял трубку. Владимиров уточнил фамилию девушки, с которой ему нужно поговорить, записал ее телефон и координаты. Вежливо попрощался. Соседку звали Татьяной Токаревой. Однако это еще ничего не значило. Мог быть, и ложный след. Или даже специально подстроенная ситуация. С этой девушкой нужно было поговорить лично. Не спугнуть, вызвать в отделение.

Размышления Владимирова прервал звонок дежурного. Он доложил, что на имя майора пришло письмо с официальным штемпелем компании мобильной связи. «Это детализация звонков Коромыслова», — подумал про себя майор. Ответ на его запрос. Он быстро спустился и забрал письмо. Вскрыл его уже в кабинете. Письмо содержало исчерпывающую информацию. Вплоть до имен и фамилий владельцев телефонных номеров, на которые были совершенны звонки. В этот день Коромыслов звонил несколько раз Олегу Старостину и два раза своему дяде Николаю Сергеевичу Коромыслову. Причем три раза ему звонил сам Коромыслов-старший.

«Так дядя или эта девушка, якобы влюбленная», — подумал про себя Владимиров. И как он опять совершил оплошность. Почему в разговоре с дядей он не задал вопроса о том, когда тот в последний раз видел своего племянника или говорил с ним.

Но эту ошибку можно исправить. Причем помочь ему мог как всегда такой нужный Егор.

Левин уже собирался домой, когда Владимиров, показывая ему распечатку звонков, предложил неожиданно нагрянуть завтра в Воскресенск, чтобы прижать дядюшку Вячеслава к стене вопросом о том, о чем он говорил со своим племянником в тот злополучный день. Причем майор предложил коллеге прийти прямо на съемную квартиру Коромыслова-старшего, чей адрес он указал, когда заполнял сегодня документы в отделении.

Левин согласился с этим предложением. У него уже чесались руки хорошенько проучить этого родственника, который произвел на его самое неприятное впечатление. Конечно, без рукоприкладства, но с истинным задором бывалого опера.

Таким образом, Левин завтра будет в командировке. Себе же Владимиров оставил более тонкую и сложную работу. Общение с Татьяной Токаревой. Загадочной соседкой Вячеслава Коромыслова.

«Ужель та самая Татьяна?», — с некоторой грустной иронией подумал Владимиров, набирая мобильный телефон девушки. В трубке ему ответил высокий твердый голос. Собеседница майора была вежлива и спокойна и обещала завтра к нему прийти в отделение.

Уже по дороге домой Владимиров думал, правильно ли он поступил, заранее вызвав эту девушку, дав ей таким образом ночь на размышление. Версию Старостина о том, что Вячеслав стал невольной жертвой злоумышленников, которые пытались убить его сына, майор отбросил сразу. Люди такого уровня не травят никого снотворным. Месть родственников, мечтающих о наследстве, тоже плохо укладывалась в рамки реалистичности. Чета Коромысловых могла ненавидеть племянника, желать ему смерти и находиться в этом состоянии сколько угодно долго. Но перейти к убийству они вряд ли осмелились. И если бы осмелились, то убили бы банально и просто в запале семейного скандала: ножом пырнули бы или чем-то тяжелым по голове ударили.

Могла ли это сделать Златоревская? Нет. Она любила этого человека. Своего не искала. Не хотела связывать Вячеслава даже телесной близостью. Для нее он был компенсацией несостоявшейся личной жизни. Глубокой внутренней радостью и болью. Тем более что в душевном общении они, по всей видимости, друг друга удовлетворяли. А дальше не шли. И кстати, правильно, что не делали этого.

Олег Старостин-младший. Мог ли он подсыпать другу снотворное, чтобы просто в тот вечер отдать дань своему стремлению к спиртному? Нет. Не тот тип человека. Да и зависел он от Вячеслава. Психологически зависел. Это была постоянна потребность в старшем брате, в няньке, которая всегда придет на помощь в трудную минуту. Нет, Олегу Вячеслав был нужен живой и здоровый.