Елена Тюрина - Заговор Высокомерных [Publisher - SelfPub]

Пересматривала подаренный Марией Владимировной альбом, но мыслями витала где-то далеко. Размышляла о том, почему Доронин взял все на себя. Почему не отрицал свою вину? Ответ напрашивался сам собой. И он удручал Дарью. Она была единственной подозреваемой, на нее указывала найденная на месте преступления улика… А значит если бы не Доронин, за это убийство судили бы ее. И Каплин тут не в силах был помочь.

Нужно выручать Кирилла! Лев, наверняка, разозлится, если она заговорит с ним о Доронине. Но она не могла все это оставить, как есть. Кирилл пошел на такое ради нее! Значит, на самом деле любил… А она не верила.

Удастся ли что-то доказать, если убийца находится за границей, а из свидетелей пока только один Сергей Миронов? И не признают ли в случае чего Николя душевнобольным? Тогда его точно не посадят. Максимум что его ждет – принудительное лечение. Дарья вздохнула. Она совершенно ничего в этом не понимала. Вот бы Каплин нашел способ помочь Кириллу… Наверное, можно связаться с полицией Франции, передать это дело им.

Несчастная Мария Владимировна! Ей-то за что все это? Да еще и в таком возрасте. Перед отъездом Лисневская связалась с Люси – дочерью Волговской – и все ей рассказала. Та уже должна быть на пути в Париж. Больше ничем помочь Марии Владимировне Дарья не могла.

Мысли скакали с одного на другое. Сразу по прилету нужно увидеть Льва. Сам он вряд ли объявится. Слишком гордый. Тот шаг для него очень многое значил. И теперь он ждет ответа.

Вспомнила, как надеялась увидеть его перед отлетом и внутри поднялась обида. Он знал, когда и куда она улетает, но не приехал проводить. А она до последнего ждала, даже проходя паспортный контроль и потом сидя в самолете. Может быть, не больно-то и хотел вернуть ее?

Дарья натянула на глаза маску для сна и села поудобнее. Из-за всей этой каши в голове и резких перепадов давления при взлете снова удушливой волной накатила дурнота. Все-таки надо было показаться врачу после того удара головой…

Погода в родном городе мало чем отличалась от парижской. Предгрозовое небо и сильный ветер были предвестниками грядущего ненастья. Наверное, к ночи натянет ливень. А в такую погоду, да еще и после перелета, все, чего хотелось – лечь поспать. Но Дарья понимала, что, несмотря на усталость, не сможет уснуть. Голова гудела из-за всех последних событий. И ей не терпелось действовать.

Добравшись домой, Лисневская тут же позвонила Лалину.

– Олеженька! Я очень рада тебя слышать!

– Даша? Что случилось? Ты так быстро вернулась…

– Да, и сразу звоню тебе.

– Как съездила?

– Отлично. Правда, вылет немного задержали из-за непогоды. Пришлось в аэропорту лишних три часа торчать. Но, в целом, очень приятная выдалась поездка. Такая, знаешь, не нервная.

– Классно.

– Слушай, мне нужно увидеть Кирилла Доронина. Поможешь?

– Кого? Я не ослышался?

– Нет. Очень надо. Льву не могу дозвониться…

– Так ты ж ничего не знаешь! – вдруг воскликнул Олег. – У него же мать скончалась…

– Когда? – Лисневская села на пуфик у двери, сраженная этой новостью.

– С третьего на четвертое ночью.

Значит, когда она ждала его в аэропорту, ему было совершенно не до нее. Такая беда!

– Это еще не все, – снова заговорил Лалин. – Каплин в больнице, Даш. У них рядом с офисом, в помещении на этаж выше, был ремонт и взорвался газовый баллон. В Милкиной газете вышла статья об этом… Там такой скандал случился, мэр на место происшествия выезжал…

Олег еще что-то говорил, но Дарья не слышала. Перед глазами все поплыло, и накрыла темнота…

Глава

XXXVI

– Лев находился дальше от эпицентра взрыва, поэтому еще легко отделался – только переломом и неглубокими ожогами. А его коллега погиб, – рассказывала Мила.

– Наверное, Вера ему в больницу свои супчики носит, – не удержалась от язвительного комментария Лисневская.

При этом сама поразилась собственному цинизму. Наверное, бессонная ночь сказалась на нервах. Дарья все крутилась в постели, думая о Каплине, а когда, наконец, заснула, ей приснился жуткий сон то ли про крушение авиалайнера, то ли про войну…

Журналистка не поняла, в ее сторону был направлен упрек или это просто эмоциональный выпад. Миле до сих пор было неудобно за то, как она сватала Веру Льву.

– Да нет, вряд ли, – успокоила она Лисневскую. – Он же терпеть не может пьющих…

Теперь насторожилась и сама Дарья. Она была уверена, что о ее приключениях во Франции здесь никто прознать не мог, значит ей опасаться нечего. Но все-таки было немного тревожно.