Наталия Костина-Кассанелли - Найти, чтобы потерять [litres]

Мари-Мадлен Бренвилье долго никто не мог остановить. И никто не остановил бы, не возжелай мнительный король-солнце избавиться от надоевшей фаворитки, чье имя неожиданно всплыло в деле о массовых отравлениях. Королей никто не имеет права травить! Так думают сами всевозможные короли – и носящие настоящие короны, и те, что получают эти звания вместе с накопленными богатствами. Они думают так до сих пор. Банально? Предсказуемо? Да, и, наверное, даже пошло…

А большую часть убийц так никогда и не находят, и не наказывают…

Я не буду говорить об этом Ирочке.

Не стоит расстраивать ее сегодня еще и этим.

– Моя бесценная подруга! – Франсуаза де Монтеспан протянула свою весьма пухлую ручку и коснулась ее плеча.

Мари-Мадлен взглянула на королевскую фаворитку с удивлением: они и двух слов между собой не сказали! Что же нужно от нее той, которой при дворе дали нелестное прозвище Сколько стоит? Подруга короля знала толк в украшениях, драгоценных камнях, тканях, мехах и изысканных яствах. При этом благородная дама всегда справлялась о цене того, что желала приобрести, а если находила скрытый изъян или подозревала, что ее надувают, без промедления отправляла покупку обратно и требовала деньги назад!

Маркиза де Бренвилье присела в глубоком реверансе, тем самым выражая крайнюю степень почтения. Это не составило ей труда. Как и мадам де Монтеспан, она семь раз прошла через тяготы беременностей и родов, но, в отличие от фаворитки, которая в последние годы стала совсем уж ленива и невоздержанна в своих кулинарных прихотях, нисколько не располнела и не выглядит как перекормленная свиная туша! Говорят, король все больше охладевает к Франсуазе де Монтеспан… и не этому ли факту она обязана столь высоким вниманием?

– Не навестите ли вы меня, моя дорогая, сегодня вечером? Мы мило поболтали бы за чашечкой шоколада со взбитыми сливками. – Фаворитка облизнула полные губы розовым язычком. Несмотря на явно избыточные телеса, в этой жирной стареющей язве и скупердяйке до сих пор было что-то невыразимо притягательное… живость, задор, умение поддержать любой разговор? А заодно рассмешить короля – и сделать это так колко, метко и ехидно, как никто! Попасться на язык мадам Монтеспан означало конец карьеры… если ты не молоденькая и свежая простушка, разумеется, и поэтому имеешь для монарха особую ценность!

– Я хочу просить у вас совета, моя дорогая! – сказала Франсуаза де Монтеспан. – Совета не для себя, разумеется! Вы слывете очень умной женщиной, я очень ценю ваше мнение и поэтому хотела бы выслушать его…

К шоколаду были поданы очень вкусные пирожные-башенки, украшенные все теми же взбитыми сливками, к которым у хозяйки, видимо, было особое пристрастие, и засахаренными фруктами. Мари-Мадлен склонила голову.

– Я буду рада дать совет, если смогу, – сказала она осторожно.

– У меня есть очень близкая подруга, – фаворитка понизила голос. – Она замужем… много лет. Разумеется, между нею и мужем чувства уже не те, что прежде…

Та, что имела больший вес – во всех смыслах, – чем официальная супруга короля, занимала свой высокий пост уже больше десяти лет. Да, чувства короля остыли, и, несмотря на подаренных ему прелестных крошек и веселый нрав подруги, он все чаще пренебрегал ею. К тому же маркиза де Монтеспан сама сделала большую оплошность – чтобы оживить чувственность короля, она… подсунула ему молодую девицу! О чем сейчас и рассказывает с весьма огорченной миной, не забывая при этом поглощать пирожные одно за другим!

– Я понимаю. – Мари-Мадлен вновь вежливо склонила красиво причесанную голову. У нее, как и у королевской фаворитки, тоже были пышные светлые локоны и такие же голубые глаза, но на этом сходство, пожалуй, и заканчивалось.

– Моя подруга очень, очень огорчена! Что бы вы ей посоветовали? Как привлечь к себе внимание мужа, учитывая то обстоятельство, что его любовница находится в тягости… И как ей отнестись к незаконнорожденному ребенку?

Голубые глаза одной из собеседниц были лазурны и безмятежны, как море в солнечную погоду, – у второй же, пожалуй, море отливало сталью, словно штормило. Незаконнорожденный ребенок! Мари-Мадлен едва не фыркнула. Конечно, ее подруга очень боится, что дети той, которую она сама толкнула в объятия пресыщенного сорокалетнего любовника, дети от наивной семнадцатилетней дурочки, получат те же привилегии и титулы, что и ее собственные! Более того, принят закон, что в случае трагического пресечения рода Бурбонов на престол взойдет граф дю Мэн – сын короля от Франсуазы де Монтеспан! Но закон можно и отменить! И еще: вдруг Анжелика де Фонтанж окажется плодовитой, как крольчиха, и также нарожает впадающему с возрастом в сентиментальность всесильному монарху новых наследников? Еще более любимых и милых, чем ее собственные?! И тогда их, а не ее детей, сделают наследниками престола?! Нет, этого нельзя допустить, никак нельзя допустить! Она сделала ошибку – огромную ошибку, но эта вот бледная сухая моль все исправит! И она заплатит ей… заплатит, сколько бы та ни запросила!