Илья Рясной - Мокруха

Рудаков и его ребята через неделю нашли бандитов. И взяли их с помощью ОМОНа, четко, без жертв, как и положено профессионалам. Почестей ему это не прибавило. Даже денежную премию почему-то получили начальники ОВД и уголовного розыска, которые осуществляли руководство… из своих кабинетов. После этого случая начальник угрозыска почему-то затаил злобу на Рудакова и не упускал случая сунуть ему палку в колеса. И настраивал в том же духе руководителя отдела. Они совсем очумели, не понимая, что рубят сук, на котором сидят. Один такой оперативник, как Рудаков, если ему не мешать, может держать в руках весь район. И поднимать такие дела, которые никогда не поднять желторотикам или дисциплинированным сотрудникам в костюмах и галстуках.

— Доложите, что вами сделано за вчерашний день, — потребовал однажды начальник уголовного розыска. Несмотря на то, что он был младше Рудакова и в розыске не принято обращаться друг к другу на «вы», общались они между собой сугубо официально.

— Я был занят поисковой работой по делу о разбойном нападении на квартиру Абрамовых.

— В чем она заключалась? сдвинул тот брови.

— Начать с объяснений, что такое оперативно-поисковая работа?

— Не надо.

— Почему же? Мне кажется, что вы давно об этом забыли.

— А вы забыли, что такое дисциплина.

— Рапорт будет, — сухо произнес Рудаков.

— И впредь докладывайте, куда отлучаетесь.

Предыдущий день Рудаков провел за распитием спиртных напитков с Валькой Парамоновым, приятелем по заочному факультету Московской высшей школы МВД. Валька прибыл в командировку и нашел время, чтобы заглянуть на огонек к товарищу. Набрались прилично, и следы вчерашних возлияний легко читались на лице Рудакова. Роману не представляло труда написать в рапорте, что был в местах концентрации преступного элемента, делал то да се (что невозможно проверить). Но ему все это надоело. Весь районный угрозыск держится на его плечах, а тут всякие канцелярские крысы будут права качать…

На следующий день Рудаков встретил в УВД своего давнего приятеля Пашку Норгулина. Тот одно время работал в Железнодорожном районе, потом перешел в наркоотдел областного розыска, затем в «убойный» отдел. Вместе они подняли не одно глухое дело. Но три месяца не виделись. Пашка куда-то пропал.

— Привет, старичок. — Пашка хлопнул приятеля по плечу.

— Здорово, верста коломенская. Рад, что ты еще жив.

— Что со мной сделается!

— Ты где сейчас? Не видать тебя, не слыхать.

— В РУОПе.

— Бедолага, как тебя туда занесло?

— Занесло, как видишь.

— И кто?

— Начальник отдела по борьбе с бандитизмом.

— Наследник Глеба Жеглова.

— А ты все в Железнодорожном пыхтишь?

— Пыхчу. Паш, как они меня все достали! Дурак на идиоте сидит и кретином погоняет. Куда нормальные сыскари делись?

— В РУОП перешли.

— Ну да, рассказывай. Знаю я вас. Шума много: хенде хох, лицом к стене! Маски, автоматы. А толку — пшик.

— Плохо ты нас знаешь. Много хороших ребят у нас работает. Крымов — начальником отдела. Ларин — заместителем начальника управления… Знаешь, Ромка, давай ко мне! Старшим важняком. Подполковничья должность.

— Что мне в вашем «абвере» делать? Под дверьми подслушивать? Я же сыщик.

— А я кто, настоятель монастыря Богородицы? Мне такие парни, как ты, нужны. Сам понимаешь, с кем дело имеем. Наши сотрудники должны быть кристально чистыми.

— Как водка «Абсолют».

— Мы не твое начальство. Нам не галочки нужны и бумаги, а результат. А насчет разговоров, что с нас мало толку, так поваришься в нашей каше и поймешь, что это далеко не так. Я на тебя рассчитываю.

У РУОПа и угрозыска отношения всегда были натянутыми. В последнее время все внимание обращено на борьбу с организованной преступностью. А значит, РУОПу — лучшая техника, лучший транспорт, больше прав, в том числе и право следить за самой милицией. Вместе с тем за конкретные дела с кого спрашивают? С уголовного розыска. За убийства в разборках, взрывы, налеты — все с него. А РУОП всегда может уйти в сторону: наше дело не конкретное преступление, а отработка преступных сообществ, добытие о них информации и влияние на процессы в преступной среде…

Перешагнув через «классовые» предубеждения, Рудаков следующим вечером позвонил Норгулину домой.

— Я согласен. Только мои руководители могут не отпустить. Еще и свинью подложат.

— Не подложат.

Но свинью все же Рудакову подложить попытались. Когда из РУОПа пришла бумага с запросом на личное дело, начальник угрозыска сказал: