Илья Рясной - Мокруха

Но хуже всего были излияния Глена, когда он впадал в депрессию. Он вновь и вновь как в бреду перебирал подробности своих кровавых приключений. От его слов несло холодом могилы. Его голос приводил Карину в оцепенение, ввергал в мир кошмарной фантасмагории и реальной смерти. Иногда это заканчивалось такими постельными картинами, что любая фирма по производству порнографической продукции заплатила бы большие деньги за съемку. Погружение во тьму Гленова существа доводило Карину до эротического безумия.

В те редкие моменты, когда Карина могла трезво, со стороны взглянуть на ситуацию, в которой оказалась, она впадала в отчаяние оттого, что живет с убийцей, у которого с каждым днем становится все хуже и хуже с головой. Она ясно осознавала, что это смертельно опасно и надо что-то решать. Но понимала — ничего решить она не в состоянии.

В тот день Глен пребывал в тоске. На столе стояла наполовину опорожненная бутылка. Его опять потянуло на такие подробности, что у Карины леденела кровь.

— Пей, — протянул он ей хрустальный фужер с водкой и пододвинул банку с солеными огурцами.

— Я не хочу.

— А я хочу! Что, я один должен пить? Пей! За нас.

Тонко звякнули фужеры. Водка обожгла Карину, и внутри стало разливаться тепло, но не такое, как обычно — приятное, расслабляющее, а какое-то инородное, химическое. Водка была нормальная. Дело было в Карине. Она не любила водку. И не любила пить ее с Гленом, когда он в таком настроении.

— Чего моргала выпучила? — вдруг тяжело посмотрел на нее Глен.

— Ничего не выпучила.

— Ладно, не дергайся. — Он потрепал ее по щеке так, что на коже остались красные полосы. — Знала бы ты, как мне все обрыдло. Все! Что молчишь?

Карина пожала плечами. Начиналась очередная сказочка тысячи и одной ночи. Очередной концерт вопреки заявкам зрителей. Как же она ненавидела его в такие минуты!

— Ску-учно, понимаешь, Карина… Я не Рэмбо, но эту дыру поганую в свои руки взял. И знаешь почему? Потому что всех паскудников, кто мне дорогу перебегает, должен замочить! И ни одного паскудника мне не жалко. Потому что они паскудники.

— Глен, я просила, не надо! — взвизгнула Карина. Она поднялась, но Глен швырнул ее обратно в кресло.

— Сиди, дешевка. Знаешь, я могу подумать, что ты тоже паскуда, и мне и тебя не жалко будет.

— Ты мне постоянно угрожаешь!

— Правда? Не замечал… — Глен взял острый длинный столовый нож и потрогал с уважением лезвие. — Представь, Кариночка, нож входит в твое тело. Ты еще все чувствуешь и понимаешь, находишься в сознании. Ты видишь, как у тебя вываливаются кишки, и пытаешься их удержать. Ты видишь, как уходит кровь, а вместе с ней и жизнь. Ты начинаешь осознавать, что произошло непоправимое, что ничего не вернуть назад, но все еще на что-то надеешься. На чудо. Чудес не бывает.

Карина заплакала.

— Боишься меня? Правильно. Я сам себя боюсь. Но не очень… Карина. А тот свет есть?

— Нету!

— Не ори. Наверное, есть… Они приходят оттуда ко мне. И все чаще. Приглашают к себе. Хрен им!.. Что, думаешь, глюки? Это у цыгана глюки после дозы наркотика. А у меня не глюки. Паскуды, которых я убил, действительно за мной приходят. — Глен опрокинул еще фужер водки и, зажмурив глаза, зашарил рукой по столу в поисках соленого огурца.

— Ты врешь. Такого не может быть! — крикнула Карина. Глен уже который раз говорил о каких-то призраках, но она ему, конечно, не верила. Эти его рассказы выводили ее из себя.

— Приходят, жизнью клянусь. Знаешь, они мне, наверное, устроят на том свете!.. Только хрен я им так просто дамся. Здесь всех зажал и там как-нибудь справлюсь. — Он хрустнул огурцом. — Не веришь? Опять не веришь. Кто ты такая? Подзаборная дешевая шлюха!.. Карин, знаешь, почему я в самые крутые вышел? Снайпер, Йошка — они мужики заводные, отпетые. Но я над всеми. Потому что они перешагивают через себя, когда людей мочат, а мне нравится мочить. — Глен захохотал. — Это подобно шампанскому. Когда пьешь — приятно. На следующий день башка трескается. Зарекаешься не пить, а потом опять принимаешь. Или как наркота. У Цыгана спроси, как под наркотой бывает. — Он схватил Карину за руки и сжал их.

— Спрошу! Отпусти!

— Конечно, спросишь. Ты у негра задницу лизать будешь, если я прикажу… Помнишь фильм «Горец»? Маклаут как кому башку снесет, забирает его энергию. Я тоже ощущаю, как в меня энергия их вливается. Слушай, а может, я вампир? Дракула из Зареченского района. — Он показал зубы, потом схватил Карину за шею. — Представляешь, я прокусываю твое горло и пью кровь. Чего с лица опала? Шутка. Шучу, шлюшка моя дорогая, шучу.