Владимир Престолов - Рекрут

В руках Рекрута трепыхалось оторванное кровавое месиво.

— Я предупреждал не трогать девушку! — загробным голосом выдавил из себя гость.

Воцарилась мертвая тишина, которая должна была вот-вот разорваться нечеловеческим воплем. Видавшие виды бандиты были поражены жестокостью залетного. Они испуганно таращили глаза и побольше набирали в грудь воздуха.

Даже Прыщавый еще толком не понял, что произошло, от нечеловеческой боли он не мог не то что пошевелиться, а даже вздохнуть. Однако эта сцена продолжалась всего несколько секунд. Оглушительный вопль потряс присутствующих, и от этого адского крика души закоренелых убийц содрогнулись. Прыщавый евнух упал, как подкошенный и, сотрясая воздух диким криком, стал грызть пол.

Рекрут сделал шаг вперед и небрежно шлепнул окровавленное месиво в изумленное с открытым ртом лицо бородатого.

— Вместо кассеты… — небрежно бросил Вихрев и, больше не сдерживая своих чувств, отпустил свои «тормоза».

Особняк заходил ходуном… Опомнившиеся хозяева с налитыми кровью глазами бросились на гостя, в ход пошли финки и огнестрельное оружие. Добрая половина бандитов уже корчилась в судорогах и конвульсиях на полу. Лом и Косой «гасили» остатки славного похотливого войска, рассчитываясь за Миху и за поруганную воровскую честь…

Машина рванула вперед. Большой особняк, потрясая окрестности громкими взрывами, ярко пылал. На фоне огненных сполохвов метались фигуры хозяев, пытавшихся спастись от огня.

На заднем сиденье машины съежившись сидела Вероника и тихим голосом просила: «Дяденьки, не надо…»

— В больницу, — приказал Вадим.

Вадим старался сосредоточиться, но это ему плохо удавалось. После всего того, что случилось с Вероникой, Вихрев никак не мог прийти в себя. Он казнил себя за то, что стал причиной несчастья бедной девушки. Конечно, можно было бы найти десятки причин, чтобы оправдаться в своих глазах, в принципе, его вины здесь и не было или, скажем, почти не было, ведь он все сделал для того, чтобы Вероника была в безопасности, но девушка ослушалась его приказа…

Вадим тяжело и горестно вздохнул при слове «приказ». Что она — солдафон или рекрут, как он, чтобы выполнять приказы? Она обычный гражданский человек, со своими заморочками и понятиями о жизни. В конце концов, Вероника еще дитя! И Вадим должен был предположить, что такая ситуация вполне возможна!

На душе было невыносимо тяжело… Опять же, эта нелепая смерть Петухова. И повинен в ней тоже Вадим! Однако поддаваться унынию Рекрут не имел права! То, что случилось, уже не исправишь. Главное — узнать, где Сашка Буров. Вадим был теперь почти уверен, что ответ на вопрос, где Бур, знает только Барон!

Значит, нужно искать этого Барона, а возможно, и не только его. Вихрев был уверен, что Барон — несомненно, фигура, но не самая главная. По своему опыту Рекрут знал, что истинные хозяева никогда не показываются, пока их не вынудят выйти из подполья.

Поэтому Вадим и послал в Москву запрос-факс Тимохину, чтобы тот помог как-то прояснить ситуацию. Его интересовали странный лысый мужичок на «Запорожце», областная верхушка да кое-что еще. Ответ должен был прийти на имя Ломова, и Вадим ждал новостей с нетерпением.

Веронику отвезли в больницу, и теперь нужно сосредоточиться на поиске Сашки Бурова. Вадим уже знал, как выйти на людей, охотившихся за фотопленкой. Все говорили о каком-то милиционере по кличке Крыса, но где и как его искать, никто толком не сказал. Однако Вадим не отчаивался, зная, через кого можно добраться до продажного мента — через его же подручного, лейтенанта Глотова.

Кроме того, нужно было бы заняться бомжами в подземных тоннелях, с которыми встречался Лом, и выяснить, наконец, что в этих подвалах. Еще надо встретиться с Ириной Купченко и глянуть на фотографии, а также переговорить с Андреем Котовым, потому что в одиночку ему не справиться с Бароном и Крысой…

Вадим на секунду задумался. Было бы просто здорово, если бы его предположения оправдались, тогда к делу можно было бы подключить и Клима — местного авторитета, у которого были свои счеты с некоторыми актерами в этом спектакле.

Вадим, слегка помедлив, набрал в грудь побольше свежего воздуха и последовал за Ломом в канализационный люк. Чем ниже они спускались, тем нестерпимее становился запах, нутро выворачивало наружу, а глаза разъедало… К счастью, вскоре встретивший их внизу человек, подземный бомж, провел гостей через вонь и грязь на довольно сухое и чистое место, где почти не чувствовалось тошнотворной вони. Это был молодой бомж, посыльный, который должен был привести гостей к старшему. Поплутав немного по подземным переходам, проводник вывел их на освещенную бетонную сухую площадку.