Кейт Родс - Убивая ангелов

– Где тело? – спросила я.

– Там. – Бернс скрипнул зубами. – Его не трогали.

Я наклонилась, заглянула в машину и тут же, зажмурившись, выпрямилась. Дон тем временем уже занялся делом и рассматривал валявшиеся на земле осколки стекла. Прошло какое-то время, прежде чем я собралась с духом и заставила себя повторить попытку. Тело в машине мало напоминало человеческое – скорее оно могло быть скульптурой из угля или черного металла. Огонь забрал у него все: одежду, кожу, даже мышечные ткани. Должно быть, это произошло быстро, потому что Фрайберг даже не попытался выбраться, и его руки, так напоминающие птичьи лапки, вплавились в рулевое колесо. Прижав ко рту платок, я медленно обошла машину. Пустые глазницы смотрели на меня осуждающе. Точно в такой же позе Хенрик сидел в Найтсбридже. Но больше его самого мне было жаль его жену. Раньше или позже ей скажут, что тело мужа обгорело до неузнаваемости и опознать его можно только по зубной карте.

– Хватит! – выдохнула я. Даже не знаю, что меня так разозлило. То ли прорвавшаяся болью скорбь по Эндрю, то ли осознание того факта, что убийца оборвал еще одну жизнь. Так или иначе, когда мы вышли на свежий воздух, ноги у меня еще дрожали, но слабости не было – только решимость сделать все, чтобы такое не повторилось.

– Оставил нам еще одно послание. – Бернс протянул мне завернутую в прозрачный пластик почтовую открытку.

Из всех ангелов этот был самым милым. Сияющие голубые глаза херувима, фарфоровая кожа, улыбающийся рот… Такой же невинный, как легион внуков сгоревшего Фрайберга. Я повернула открытку обратной стороной. Работа Сассоферрато [76] Джованни Батиста Сальви (1609–1685, р. в г. Сассоферрато) – итальянский художник эпохи Барокко. , портрет ангела, охраняющего Богоматерь с ребенком. Оригинал представлен в Национальной галерее. Мне хотелось порвать эту репродукцию на кусочки. А может быть, открытки и не имеют никакого значения? Может быть, это всего лишь дразнилки, напоминающие о том, какие из нас никчемные ангелы-хранители?

– Я возвращаюсь в участок, – сказал Бернс, когда мы подошли к машине. – Подброшу тебя до дома. А то Тейлор, если увидит, сразу помчится с кляузой к боссу.

Я покачала головой:

– Официально меня никто не отстранял. По крайней мере, Бразертон не выгоняла.

Дон протер очки.

– Что-то я не понимаю. Зачем ему это? Он уже пытался подставить Пирнана. Пора бы успокоиться.

– Это как дурная привычка. Он и хочет остановиться, но не может. Слишком сильное побуждение, маниакальное.

В оперативном штабе нас поджидал целый строй призраков. Кто-то увеличил лики ангелов с каждого места преступления и развесил фотографии на стене. Эффект получился жутковатый. Ясные нечеловеческие глаза смотрели на всех нас с сожалением, как на недостойных. Бразертон видно не было. Может быть, она, следуя своей политике, становилась невидимкой в напряженный час и материализовывалась, когда ситуация успокаивалась.

Пока Бернс бегал от стола к столу, раздавая указания и отвечая на вопросы, у меня зазвонил мобильный. Голос на другом конце линии отдавал сильным западноафриканским акцентом. Я узнала Сэма Адебайо из ИМКА и вспомнила, что просила его позвонить, если ему попадется на глаза Даррен.

– Он провел у нас прошлую ночь, – сообщил Сэм. – Ушел рано утром.

– Вы с ним поговорили? – спросила я.

– Немного. Его не поймешь. Был злой, не мог усидеть на месте.

Я дала Адебайо номер службы неотложной психологической помощи, а потом, сама не знаю почему, спросила, где Кэмпбелл работал до последнего увольнения. Сэм ответил не сразу. Я услышала шуршание бумаг и поняла, что он листает личное дело моего бывшего пациента.

– Бюро по трудоустройству отправило Даррена в банк «Энджел», но шесть недель назад его уволили за опоздание.

Я поблагодарила Адебайо, но осмыслила полученную информацию не сразу. Кэмпбелл работал уборщиком, он вставал на рассвете и отправлялся драить мраморные ступеньки банка…

Я оглянулась – все вокруг уже пришло в движение, завертелось. Как странно – чтобы взбодрить команду, понадобилась еще одна смерть. Лицо Бернса, когда он вернулся к моему столу, излучало какую-то маниакальную энергию.

– Временных рабочих всех допросили? – спросила я.

– Всех, кроме, может быть, одного-двух, у кого не было постоянного места жительства, – ответил Дон. – А что?

– Одного из моих пациентов, работавшего там уборщиком, уволили шесть недель назад.