Наталья Александрова - Печать Иоганна Гутенберга

Андрей и Женя выскочили из машины, подошли к обочине.

Гламурная красная машина уже догорала, от нее поднимались к небу клубы густого черного дыма.

– Кто-нибудь из машины успел выбраться? – спросил Ушаков несчастного бульдозериста.

– Какое там! – тот махнул кепкой и выдал очередную матерную тираду. – Я было хотел поближе подойти, но там уже так полыхало, что у меня волосы загорелись… так твою и этак…

– Это ее машина, – вполголоса проговорила Женя.

– Чья? – покосился на нее Ушаков.

– Альбины. Я ее около нашего офиса много раз видела.

– Правда… – Ушаков тяжело вздохнул. – Теперь я ее тоже вспомнил… видно, после того, как она убила Вадима и ничего у него не нашла Альбина была в такой ярости, что мчалась, не разбирая дороги, и напоролась на бульдозер…

– Чего теперь будет? – тоскливо проговорил бульдозерист, не сводя глаз с догорающей машины. – Она так неслась… я ее и не заметил, и сделать ничего не мог, поздно уже было.

– Ну, так все им и скажешь.

– Кому?

– Ментам. Звони уже. У тебя телефон-то есть?

– А то как же! Не в каменном веке живем…

– И еще Семену Семенычу позвони, скажи, чтобы подъехал.

– А ты его откуда знаешь, Семен Семеныча? – бульдозерист подозрительно взглянул на Ушакова.

– Я его знать не знаю, но если он начальник, он тебя от ментов прикроет.

– Твоя правда…

– Ну, так звони ему скорее, а мы поедем, нам некогда. И мы все равно ничего не видели…

– Черт, надо было сказать, что там в поле еще труп! – вспомнил Андрей. – А, ладно, сам позвоню.

Он проговорил в трубку несколько слов и выбросил телефон, который взял у Михалыча, в придорожную канаву.

– Куда теперь? – с тоской спросила Женя, осознав, что ей все надоело. Ушаков-то свои проблемы решил – Вадим мертв, ценную вещь он вернул, а с ней что будет? С работы, небось, уволят за прогулы, но это уж ладно, она и сама увольняться хотела. Хотя, если с другой стороны посмотреть, то кто ее уволит-то? Альбина мертва… да, вот и нет у них теперь директора. Хоть и о покойниках только хорошее нужно говорить, нет у Жени ни одного доброго слова.

– Что молчишь? – спросил Андрей.

Женя очнулась от грустных мыслей и увидела, как уверенно его руки лежат на руле. Вообще, перед ней был уверенный в себе богатый мужчина, твердо знающий, чего он хочет и что обязательно это получит. Да, несмотря на старые брезентовые штаны и вытянутый свитер, теперь это был прежний господин Ушаков, великий и ужасный.

«Это означает, что для него все неприятности кончились», – подумала Женя.

А для нее? Что ж, кажется, пора прощаться, теперь время ей подумать о себе. Она хотела сказать, чтобы он повернул в сторону ее дома – довезет уж, не развалится, но тут вспомнила, что ключи по совету Жанны Романовны оставила там, в доме на Екатерининском канале. И кошелек с малым количеством денег. Остальное все пропало – сумка, мобильный телефон, хорошо хоть замки в квартире не придется менять. Тут она вспомнила, что Жанна Романовна осталась там, в подземелье, и забеспокоилась. Что эти уроды могли сделать со старой актрисой?

– Ты Жанну не знаешь, ничего с ней не случится, – заметил Ушаков, и Женя воззрилась на него в изумлении. Он что, читает ее мысли?

– У тебя все на лице написано, – поддразнил он. – Вот увидишь, сейчас приедем – а она дома.

Так и оказалась. Жанна Романовна открыла им дверь и только всплеснула руками, увидев Ушакова в таком виде. На Женю она уже удивляться перестала.

– Как вы? – только и спросила Женя.

– Ванну! – отмахнулась Жанна Романовна. – Ванну и завтрак, остальное после. А про меня и говорить не стоит, изобразила я этим недоумкам умалишенную старуху, они меня и вытолкали взашей.

Погружаясь в теплую душистую пену, Женя почувствовала себя почти счастливой.

– Ты тут не заснула? – Жанна Романовна положила на тумбочку полотенце и халат.

– Не стану я носить вещи его жены! – заупрямилась вдруг Женя.

– Это мой халат, – улыбнулась старая актриса. – Уж извини, не новый, но чистый.

Халат был когда-то шикарный – синий, расшитый золотистыми драконами. Сейчас ткань выцвела, и драконы потускнели, но все равно видны были страшные морды.

Потом они ели. Долго-долго и много-много, так что после второй чашки кофе у Жени была только одна мысль – как бы найти тихий уголок и поспать минуточек шестьсот.

Андрей тоже позевывал, одна Жанна Романовна была бодра и хлопотала возле них.

– Да, Андрей, – сказала она, – тут звонили от… точнее, он сам звонил, представился господином Серебровым.