Мэри Кларк - Кто-то выслеживает. Не плачь, моя красавица

— Девяносто пятая улица, сразу за Центральным парком, пожалуйста.

Такси свернуло на север, на авеню Америк, и въехало в парк через Южные ворота. Шэрон мрачно следила, как снег ложится на траву. Если так будет продолжаться, завтра дети придут сюда с санками.

Месяц назад Стив приехал с коньками, и они отправились на Уолменский каток. С ним должен был приехать Нийл. Шэрон планировала, что после катка они пойдут в зоопарк, а потом пообедают в «Таверне на лужайке». Но в последнюю минуту Нийл объявил, что плохо себя чувствует, и остался дома. Он ее недолюбливает, это ясно.

— Ну вот, мисс.

— Что? Ах, извините. — Они свернули на Девяносто пятую улицу. — Третий дом слева. — Она жила на первом этаже в квартире с садом в перестроенном особняке девятнадцатого века.

Такси остановилось перед ним. Шофер, щуплый мужчина с пробивающейся сединой, поглядел на нее через плечо и ободряюще ухмыльнулся.

— Ну не так уж все плохо, дамочка, — сказал он. — А вы нос повесили.

Шэрон попыталась улыбнуться в ответ.

— Такой уж выдался день.

Она взглянула на счетчик, выудила деньги из кармана, добавив щедрые чаевые.

Шофер потянулся назад и открыл для нее дверцу.

— Черт, к часу пик от этой погоды много людей полезут на стенки. А если и вовсе разыграется метель? Умнее всего будет сидеть дома и никуда не высовываться.

— Попозже я поеду в Коннектикут.

— Уж лучше вы, чем я, дамочка. Спасибо.

Энджи, которая приходила к ней убираться утром дважды в неделю, явно ушла совсем недавно. В воздухе чуть попахивало лимонной полировочной пастой, камин был вычищен, растения политы, засохшие листья оборваны. Как всегда в квартире на Шэрон повеяло уютным покоем. Старый восточный ковер, принадлежавший еще ее бабушке, выцвел и поблекшие красные и голубые тона слагались в мягкий узор. Она сама обила голубой материей кушетку и кресла, купленные по случаю. Любовный труд, занявший добрую часть четырех свободных дней, но оно того стоило. Картины и эстампы на стенах и над камином она собирала мало-помалу в маленьких антикварных магазинчиках, на аукционах, за границей.

Стив просто влюбился в эту комнату. И всегда замечал малейшие перемены в ней. «У тебя талант к домашнему уюту», — говорил он ей.

Машинально она направилась в спальню и начала раздеваться. Принять душ, переодеться, выпить чаю и попробовать уснуть на час-другой. Она уже была не способна даже думать связно.

В постель она забралась почти в полдень, поставив будильник на половину четвертого. Сон долгое время не шел к ней. Рональд Томпсон. Она была так уверена, что губернатор заменит смертную казнь на пожизненное заключение! Он, вне всяких сомнений, был виновен, и то, что он это отрицал, несомненно, ему повредило. Но, если не считать того другого эпизода, когда ему было пятнадцать, за ним не числилось ничего плохого. И он же еще совсем мальчик!

Стив. Общественное мнение формируют люди вроде Стива. Его репутация высокой принципиальности, честной беспристрастности заставляет людей прислушиваться к его мнению.

Любит ли она Стива?

Да.

Сильно?

Очень сильно.

Хочет выйти за него замуж? Об этом они будут говорить сегодня вечером. Она знала, что именно поэтому Стив хотел, чтобы она осталась ночевать у него в доме. И он так хотел, чтобы Нийл принял ее. Но тут ничего нельзя было поделать: навязать дружбу невозможно. Нийл держался с ней так отчужденно, так непримиримо! Ему не нравится она? Или он отнесся бы так же к любой женщине, которая отняла бы у него отцовское внимание. Ответа на эти вопросы она не знала.

Хочет ли она жить в Карли? Она же так любит Нью-Йорк! Любит его круглые сутки семь дней в неделю. Но Стив никогда не согласится перевезти Нийла в город.

И она только-только обрела признание как писатель. Ее книга вот-вот должна была выйти шестым изданием. Ее опубликовали в бумажной обложке, ни одно солидное издательство не заинтересовалось, однако рецензии и спрос оказались нежданно очень хорошими.

Время ли сейчас думать о браке — о браке с человеком, чей сын относится к ней враждебно?

Стив. Бессознательно она потрогала лицо, вспоминая ощущение от этих больших, сильных, греющих рук, когда он попрощался с ней утром. Их так неодолимо влечет друг к другу…

Но сможет ли она принять его бескомпромиссное упрямство, когда он находит свое решение вопроса?

В конце концов она задремала. И тут же начались сны. Она пишет статью. И должна ее кончить. Обязательно! Но как она ни бьет по клавишам машинки, бумага остается чистой. Потом в комнате оказался Стив. Он тянул за руку какого-то юношу. А она все еще старалась пропечатать слова на бумаге. Стив заставил мальчика сесть. «Мне очень жаль, — твердил он ему, — но это необходимо. Ты должен понять, что это необходимо». Шэрон попыталась закричать, а Стив привязал руки и ноги мальчика ремнями и потянулся к выключателю.