Наталья Александрова - Кресло на чердаке [litres]

Шершень яростно заревел и выбежал во двор.

Прокравшись по дорожке к крыльцу, Сима и Лиля помедлили. Из дома доносились шум и грохот ломаемой мебели. Да что там происходит, в конце концов?

– Может, все-таки полицию вызвать? – шепотом спросил Сима.

– Надежда нам спасибо не скажет, – возразила Лиля.

В это время грохот послышался уже в сенях, и Лиля едва успела столкнуть Симу с крыльца. Выглядывая из-за кустов, он увидел, как из дома вылетело непонятное и фантастическое существо. Ростом это существо было больше двух метров, на голове у него была нелепая шляпа, а возле шеи болтались лишняя пара ног…

Сима моргнул, протер глаза и понял, что никакое это не фантастическое создание, а человек. Точнее, два человека. Нижняя часть химеры представляла плотного сильного мужчину средних лет, а верхняя… верхней частью химеры выступала эта жуткая тетка Синебрюхова. Сцена невольно напомнила Симе сцену из гоголевского «Вия» – только там Хома Брут оседлал ведьму, здесь же ведьма, а скорее огородное пугало, оседлала какого-то незнакомца.

– Ой! – пискнул Сима и с ужасом попятился. Синебрюхову он боялся безумно – до судорог, до колик, и ничего не мог с собой поделать. Но потом осознал, что сейчас ей не до него.

Сидя на шее здоровенного дядьки, Синебрюхова пинала его ногами, как упрямую лошадь, и визжала своим резким, противным голосом:

– Отдай мне Параграмон, нечестивец!

Взнузданный ею человек зигзагами носился по двору, пытаясь сбросить безумную всадницу, но Синебрюхова вцепилась в него, как клещ. Наконец мужчина разогнался и на полной скорости влетел в ствол старой яблони.

Ударившись о корявый ствол, Синебрюхова отключилась, ноги ее разжались, и она упала прямиком в садовую тачку, оставленную Надеждой под яблоней. Сверху на нее свалился толстый сук, а за ним посыпались спелые яблоки.

Избавившись от Синебрюховой, незнакомец стрелой вылетел со двора и исчез в неизвестном направлении.

Во дворе наступила тишина.

– Что это было? – вполголоса проговорил Сима, боязливо глядя на тачку.

– Понятия не имею, – ответила Лиля, тоже вполголоса. – Откровенно говоря, меня больше волнует Надежда Николаевна.

Они вошли в дом, тихонько окликая Надежду и собаку, но никто не отозвался. В доме царил форменный кавардак, повсюду валялись обломки мебели и осколки битой посуды. Куда унесли черти Надежду? Ведь поехала же домой!

– Как бы эта психованная не очнулась, – сказал Сима, глядя на топор, застрявший в швейной машинке.

Они вышли во двор и посмотрели на безжизненное тело, однако было видно, что Синебрюхова дышит.

– Такие в огне не горят и в воде не тонут, – констатировала Лиля. – Только я думаю, что надо ее отсюда куда-нибудь убрать. И поскорее, пока она не очухалась.

– Убрать? Куда убрать?

– Да куда угодно!

Лиля подбежала к тачке и покатила ее к задней калитке участка. Сима, как истинный джентльмен, бросился ей на помощь. Вдвоем они выкатили тачку в переулок, довезли до заброшенного участка, где рабочие как раз закончили разбирать старый дом, и оставили там.

Плотный коренастый брюнет лет пятидесяти подошел к строительной площадке и огляделся. Никого из его подопечных не было видно.

Он откашлялся и крикнул хорошо поставленным командным голосом:

– Змиетдинов! Змиетдинов, так тебя и разэтак!

Тут же из стоявшего поблизости вагончика выскочил маленький черноглазый мужичонка в приплюснутой кепке. Он сорвал кепку и встал в позу глубокого смирения.

– Я здесь, Вахраб Нахрабович!

– Именно, что тебя здесь не было, когда я приехал! Почему никто не работает?

– У нас обеденный перерыв, Вахраб Нахрабович! Перерыв, чтобы покушать!

– У вас по полдня обеденный перерыв! Кончайте волынить, у меня сроки горят!

– Сейчас, Вахраб Нахрабович!

Змиетдинов заглянул в вагончик и что-то крикнул на своем гортанном языке. Оттуда тотчас же высыпало десятка полтора рабочих.

– Кто здесь тачку оставил? – продолжал гневаться прораб. – У меня по плану здесь должны яму копать, а тут тачка!

– Сейчас уберем, Вахраб Нахрабович! – Змиетдинов что-то сказал одному из своих односельчан, тот ухватился за ручки, покатил тачку вперед, но тут же налетел на камень.

Тачка перевернулась, из нее посыпались яблоки… а потом выпало еще кое-что.

– Женщина! – мечтательно проговорил гастарбайтер.

– Какая еще женщина? – прокричал Вахраб Нахрабович. – Вечно вам везде женщины мерещатся!

Тут он разглядел то, что выпало из тачки, охнул и схватился за голову: