Елена Басманова - Бомбейские чудовища

— А фрак с сапогами не сочетается, — язвительно отозвался остановившийся перед Фалалеем Лиркин. — Так что все не придут, господин Платонов не сможет.

— Что? — Платонов побагровел и спрыгнул с подоконника, грохнув подковками. — Может быть, с фраком сочетается запах карболки, которым вы провоняли в аптеке своей сестры? Торгаш!

— Тише, господа, не надо ссориться, — мрачно изрек Сыромясов, — нынче все со всем сочетается, такова мода современная. Даже моя шуба с Фалалеем сочеталась.

— И дон Мигель не придет, — упрямо продолжил Лиркин, — он боится, что Платонов с Братыкиным снова будут соблазнять его жену.

— Посмотрю я на вас, когда вы женитесь, — буркнул Сыромясов.

— Да кому он нужен? — надменно проговорил Синеоков, — уже в тираж вышел, мужских кондиций никаких…

— А у вас, что, есть мужские кондиции? — взвизгнул Лиркин. — Да я вас одной левой…

— Тоже мне спортсмен нашелся, — ввязался в перебранку Мурин, — тяжелее виолончели ничего в руках не держал…

— Я? Да я ни в чем по силе не уступаю грузчикам с Гагариновского буяна, спросите….

Договорить он не успел, потому что внезапно со своего стула сорвался Самсон Шалопаев и набросился на музыкального обозревателя.

— Я убью тебя, Лиркин, убью собственными руками…

На помощь несчастному обозревателю кинулись сотрудники, однако разнять драчунов удалось далеко не сразу, ибо они вцепились друг в друга бульдожьей хваткой.

Фалалей с Муриным наконец оттащили Самсона от Лиркина. Синеоков, Сыромясов, Платонов и Треклесов держали извивающегося и пинающегося обозревателя за руки и за ноги. Синеоков истошно призывал подкрепление:

— Аля, Алевтина Петровна, помогите! Схватите его за волосы, да держите покрепче. А то он норовит кусаться.

Самсон Шалопаев покорно опустился на стул, и беззвучные слезы стекали по его щекам.

— До смертоубийства доводить не надо, — ласково сказал Фалалей.

— На каторгу можно попасть, — добавил сочувственно Мурин.

— Мне все равно, — Самсон всхлипнул. — Я жить не хочу. Моя любовь погибла.

— Ну, может быть, еще не точно, — предположил Мурин.

— Точно, — простонал Шалопаев, — я сам в газете читал. В полицейской хронике. У проруби найдена ее одежда. Там и метки есть: «Ж. де П.» Сомнений нет.

— Если так, значит, на то была воля Божья, — осторожно заметил Фалалей, делая шаг назад. — Былого не вернуть.

— Да! — Самсон поднялся, и утешители увидели в его огромных, заполненных слезами глазах, нечто безумное. — Я должен пойти за ней! Я тоже брошусь в прорубь! Сейчас же!

— А как же журнал «Флирт»?

— А как же милашка Мадлен?

— Все кончено! — всхлипнул Самсон. — Прощайте!

Он ринулся к дверям, но Фалалей и Мурин снова схватили несчастного — обезумевший от горя стажер яростно сопротивлялся, и в результате все трое свалились на пол.

— Что здесь творится? — раздался грозный вопрос, в знакомом голосе звенели медь и бронза. Сотрудники замерли: на пороге возвышалась строгая и величественная госпожа Май в английском костюме брусничного цвета с искрой. — Прошу всех занять свои места.

Сотрудники популярного эротического журнала вмиг забыли о потасовке и, словно побитые собаки, отряхиваясь, разбрелись по своим углам. Выждав еще минуту, в сотрудницкую вплыла и редакторша, за ней и вальяжный господин Либид, благоухающий дорогим парфюмом, с тлеющей сигарой в руке.

— Присаживайтесь вот сюда, дорогая Ольга Леонардовна, — Антон Треклесов протер локтем со сбитым нарукавником сиденье стула, который традиционно занимала по пятницам госпожа Май. — Позвольте приступить к подведению итогов.

— Позволяю, — надменно процедила редакторша и под бубнеж своего заместителя принялась пристально оглядывать своих сотрудников.

Антону Викторовичу она доверяла полностью, и нисколько не сомневалась, что, несмотря на свое недомогание, помощник справился с техническим формированием журнала превосходно. Никакой встревоженности и колебаний в его голосе она не слышала. Рекламодатели по-прежнему давали в журнал хорошие деньги, материалы дежурных рубрик были в наличии, подборка исповедей была готова, более обычного заказов поступило и в рубрику брачных объявлений.

— Довольно, — наконец прервала своего заместителя госпожа Май. — Есть какие-то проблемы?

— Проблем, Ольга Леонардовна, нет, — Треклесов угодливо склонился набок.

— Слава тебе, Господи, — презрительно изрекла редакторша. — А то я думала, поток проблем, что вы лили на мою голову на этой неделе, никогда не иссякнет. Если бы не господин Либид, не знаю, что бы я делала.