Инна Бачинская - Ночь сурка

И снова настала тишина. Они переглядывались и молчали…

Не задавайте людям вопросы, на которые у них нет определенного мнения или на которые они не будут отвечать правдиво.

Из законов Энона

— Что случилось, Федя? Я же чувствую. Нашли журналиста? Живой? — Такими словами встретил Мэтр Федора Алексеева, переступившего порог мастерской. Он всматривался в его лицо, готовый к дурным новостям, и тем не менее надеясь на лучшее.

— Нет, Леонард Константинович. Пока не нашли. Тут такое дело…

— Паша пришел с ружьем, я думал, на охоту, сидел тут, как в засаде… ничего не понимаю! Нора спит, зову, не откликается…

Федор потрогал собаку, неподвижно лежащую в ногах Рубана. Нора была мертва.

— Что, Федя? Что с ней?

— Леонард Константинович, Нора… — Федор запнулся.

— Умерла? — Рубан откинулся на подушки, отвернулся к стене и закрыл глаза. — Бедная старушка Нора, моя верная подруга…

— Леонард Константинович… — сказал Федор и умолк.

Он стоял посреди комнаты, чувствуя себя беспомощным; Рубан не шевелился, отвернувшись к стене. Труп собаки лежал в его ногах.

— Федя, достань там виски, в шкафу. Помянем Нору. — Рубан уселся в кровати.

Полный сомнений, Федор повиновался. Рубан плеснул виски себе в чашку, Федору в стакан. Они выпили.

— Нечем закусить, — сказал Рубан. — Я не подумал.

— Я принесу вам поесть. — Федор поднялся.

— Спасибо. Принеси. Жизнь продолжается, Федя, и нужно благодарить за каждый день.

Дверь вдруг распахнулась, в комнату влетела Марго и закричала:

— Рубан, они убили Зою! Они ее задушили! Ночью! — Она зарыдала.

— Как — убили? Федя! Что происходит? — Рубан вдруг стал хватать воздух широко раскрытым ртом; захрипел, схватился за сердце и упал на подушки.

— Леонард Константинович! — Федор бросился к Рубану, приподнял, подсовывая подушки. Крикнул Марго: — Позовите Пашу!

Марго выскочила из комнаты. Через пару минут прибежал дядя Паша.

— Паша, Рубану плохо, нужно врача… тут есть врач?

— Сейчас сгоняю за Саломеей!

— И заберите Нору… пожалуйста.

— Подохла? Отмучалась, бедолага. Хорошая собака была, умная, как человек, все понимала. — Кряхтя, дядя Паша поднял Нору и пошел к двери: — Федя, открой! Ты посиди с ним, на столе лекарство от давления и от сердца, дашь, а я сейчас за Саломеей.

Дверь за ним захлопнулась, и Федор подумал, что вчера Саломею Филипповну вызывали к больной собаке, а теперь к человеку… Аналогия напрашивалась сама собой, и Федор с усилием отогнал от себя неприятную мысль.

Он сидел у изголовья Рубана, прислушиваясь к его тяжелому дыханию; время от времени подходил к двери, надеясь услышать голоса и шаги дяди Паши и Саломеи Филипповны.

Она шумно вошла, протопала к кровати, взяла руку Рубана. В комнате резко запахло влажной шерстью и сухими травами. Лицо ее было кирпично-красным с морозу, густые черные брови нахмурены. К удивлению Федора, она вытащила из своего саквояжа стетоскоп.

— Ну что? — спросил он, когда она повернулась к нему, выдергивая из ушей гибкие трубки.

— Плохо. Надо бы в районную больницу… Плохо.

— Что же делать?

— Надеяться. Я заварю траву. Поить через каждые два часа. Ну и то, что он обычно принимает. Посмотрим.

— Вы не могли бы остаться… хоть на пару часов?

— Останусь. Покажи, где кухня, пойду заварю. И закрой окно, не дай бог, воспаление легких схватит.

…Гнездо притихло. Все сидели по своим закуткам, не высовывая носа. Короткими перебежками добирались до кухни, получали от Лизы тарелки с едой и летели обратно. В комнате Рубана бессменно сидели Саломея Филипповна и Федор. Иногда заглядывал дядя Паша, спрашивал с надеждой: «Ну как?»

Саломея Филипповна качала головой, и дядя Паша, постояв минуту, бесшумно исчезал.

— Мне нужно с вами поговорить, — сказал вдруг Федор.

Саломея Филипповна остро взглянула и кивнула.

— Паша сказал, что вы каждый день гуляете с собаками, утром и вечером. У вас три собаки, и вы с ними гуляете. Он сказал, что вы обычно идете в сторону поселка, там ровная местность… так?

Она молча смотрела на Федора.

— Саломея Филипповна, если вы были там в день аварии, то могли что-нибудь видеть… — Фраза повисла в воздухе.

Женщина все так же молча и выжидающе смотрела на Федора.

— Я хочу спросить… что вы видели?

— Паша сказал, что тут у вас убили женщину. Задушили. Правда? Насмерть задушили?

— Правда.