Инна Бачинская - Ночь сурка

— Где собака?

Она не поздоровалась.

— О господи! — прошептала Зоя, вытаращив глаза.

Остальные также оторопело уставились на странную женщину, стоявшую на пороге. И неудивительно! Исполинского роста, смуглая, с непокрытой головой — черные с сединой космы разметались по плечам, — в черном тулупе и грубых мужских ботинках, она была инородным телом в их теплом и уютном мирке, она была стихией…

— Добрый день, Саломея Филипповна, — сказала Марго. — Наша соседка, господа. Прошу любить и жаловать. Идемте, я вас провожу.

Она поднялась, и они вышли.

— Ну и типаж! — восторженно выдохнул Иван. — Местная достопримечательность, наслышан!

— Местная ведьма, — сказала Елена. — По профессии ветеринар, лечит травами и грибами, варит зелья. И людей и скотину.

— Ведьма? Настоящая? — спросила Стелла, вздернув бровки.

— Ты же ее видела! По-твоему, ненастоящая? Говорят, летает на метле. Мэтр называет ее Таимба.

— Потрясающая женщина! — не мог успокоиться Иван. — Личность! Реликт!

— Что такое Таимба? — спросил Артур.

— Кто. Женщина, которая прилетела с тунгусским метеоритом, — сказал Федор. — Громадная, черная, разговаривала на неизвестном языке и лечила местных. Еще молилась красной звезде — Марсу. Звали Таимба… легенда такая.

— Значит, это был не метеорит, а корабль?

— Как версия. Рассказ о ней написал, если мне не изменяет память, писатель-фантаст Казанцев.

— Пойду посмотрю, — сказала Наташа-Барби, поднимаясь.

— Я тоже! — вскочил Иван.

— Может, заявимся всем кагалом? — съязвила Елена. — Сядь! Лучше устрой засаду за сараем. Она выйдет, а ты ей — фотосессию.

— А ведь идея! — обрадовался Иван, вскочил и побежал из гостиной.

— А что с собакой? — спросила Стелла.

— Отравилась чем-то, — сказал Федор.

— Чем тут можно отравиться?

— Отравили! — сказала Зоя. — Сначала журналист, теперь собака.

— Что ты мелешь! — с раздражением сказал Миша. — Сожрала что-нибудь… дохлую ворону. Может, разгрызла сигару.

— Или выкурила! — фыркнула Зоя. — Как же, как же! А журналист тоже накурился, перевернулся и… ага. И вообще надоело, хочу домой.

— Никто не держит, — уронила Елена.

— Миша! Я хочу домой, слышишь?

— Дороги завалило, черта с два выберешься. — Судя по тону, он тоже был непрочь убраться отсюда подальше.

…Они сгрудились у окна гостиной, смотрели, как Таимба надевает лыжи, отбрасывает назад черную гриву и, помогая себе мощными взмахами лыжных палок, стремительно скользит со двора. Тут же суетился Иван с камерой. В одном свитере, с шарфом вокруг шеи, не чувствуя холода, с выражением полнейшего восторга на красной физиономии.

— Иван… ну вообще… поехал! — сказала Зоя. — Жуткая личность… Как в этом музее… в Лондоне, как его? Я была, жуть! Аж мороз по коже.

— Мадам Тюссо, — подсказала Елена.

— Ага! Вот где жуть! Не передать! Отрубленные головы… как настоящие! Ее бы туда.

— А что с собачкой? — спросила Стелла.

Ее вопрос остался без ответа. Все были заняты необычной гостьей и Иваном.

Иван распахнул дверь и с порога завопил:

— Бомба! Это же… черт знает что такое! Она так на меня посмотрела… пещерная женщина! Душа в пятки! Ведьма!

Он пребывал в совершеннейшем восторге, захлебывался словами, размахивал руками.

— Точно сглазила! — сказала Зоя. — Расслабься. Про журналиста не спросил? Если она ведьма, может, знает.

— Блин! — Иван хлопнул себя ладонью по лбу. — Не сообразил! Ну, ничего, она тут недалеко живет, можно навестить. Марго, ты хорошо ее знаешь?

— Не очень. Она живет в городе, вдвоем с внуком Никитой. Он какой-то недоделанный или вообще с приветом, смотрит мимо и никогда не здоровается. Президент какой-то недоделанной секты, «Руна» вроде. Как ненормальный носится на лыжах с собаками. Приехали на Новый год, привезли живность — трех собак и кошку. После Рождества уедут, если дороги почистят. Летом приедут опять.

— «Руна»? — обрадовался Иван. — Знаю! Все знают. Эзотерический клуб, я там был однажды. Хорошие ребята, правда, без царя в голове.

— А она правда ведьма? — спросила Стелла.

Марго пожала плечами.

— Может, и ведьма.

— А внук такой же?

— Говорю же, с приветом. Они каждый вечер гуляют с собаками. Навещают Рубана, он их любит.

— А ты?

Марго пожала плечами.

— О чем с ними говорить?

— А Мэтр о чем?

— Да все о том же! Каменные бабы, древние алтари, реликты, пещеры, вход в древний мир… всякая чушь. Рубан верит, и она… они оба верят. Она ему травы приносит. Я не выдерживаю с ней рядом. Да и она меня не жалует, одного Рубана. Ее все здесь боятся. Но в случае чего, бегут к ней.