Павел Астахов - По ЗОЖу сердца [litres]

День рождения – это праздник длиною в сутки, и начав его ранним утром, останавливаться уже нельзя.

Тем временем Сашка обнаружила в прихожей еще кое-что интересное.

– Мам, а это тоже мне?

Она заглянула ко мне в кухню, вся такая модная и яркая – хоть зажмуривайся: на голове полосатая шапочка с цыплячьим помпоном, на шее лохматая желтая горжетка, на ногах лимонного цвета кроссовки. В руке коробка-куб с логотипом «Эйч Джи Сикрет».

Точно, я же бросила ее в прихожей, а Сашка вот нашла и решила, что это еще один подарок для нее.

– Это фирменный набор здорового питания, – уклончиво ответила я.

– Да знаю я эту фирму, – кивнула дочь. – Спасибо, конечно, но ты в следующий раз все-таки спрашивай меня, что покупать.

И, ловким баскетбольным броском мимоходом отправив пресловутый набор на антресоли, Сашка убежала.

Я задумчиво посмотрела на коробку, мягко приземлившуюся на груду шарфов. Что-то не заметила я пиетета в Сашкином голосе. Похоже, мой домашний спец по здоровому образу жизни невысоко ценит продукцию «Эйч Джи Сикрет»…

Ш-ш-ш-ш! – громко зашипело у меня за спиной поднявшееся молоко, и я спешно вернулась к плите. На завтрак планировались оладьи (на языке модного блогера – панкейки) с заварным кремом и черникой. Не лучшая пища для диетиков, но мы-то с Сашкой и не они, а для праздничного настроения сладкие вкусняшки – самое то.

– В девятнадцать часов в «Короле Артуре», не забудешь? – уже убегая, напомнила я уплетающей оладьи имениннице. – Встречаемся уже там, не опаздывай!

– Сама не опаздывай, – ответила непочтительная дочь. – И торт мой не забудь!

Забыть «мой торт» не представлялось возможным. Я знала: каждый, кто хотя бы мельком увидит это произведение кондитерского искусства, долго будет любоваться им во сне, пуская слюни в подушку.

Торт готовила Машка, а она не только гениальный домашний кондитер, но и редкий мастер-декоратор. Сделанный ею торт по форме и размерам походил на небольшой чемодан и был изумительно украшен. По пышной, как свежевыпавший снег, кремовой поверхности целой толпой скакали розово-белые зайки и котики, играющие с разноцветными бусами и колечками.

– Тематика отчасти новогодняя, потому как сейчас еще только январь, и с элементами того, что любят все девушки, – сочла необходимым объяснить мне свою задумку Машка, когда я в потрясении замерла над открытым багажником с супертортом в нем. – Я имею в виду милых пушных зверьков и ювелирные украшения. Зайки и котики сделаны из маршмеллоу, бусы тоже съедобные, а изумруды и рубины в кольцах – кусочки засахаренного ананаса. Тебе нравится?

– Нет слов! Это просто шедевр!

– Аккуратно вытаскивай коробку и подержи ее одну секундочку, я закрою багажник – и понесем в четыре руки.

Транспортировка шедеврального кондитерского изделия от машины до холодильника в моем кабинете не осталась незамеченной. На нас с Машкой (и тортом) глазели, у нас интересовались, у кого сегодня юбилей, когда будем праздновать и кому сдавать деньги на подарок.

Я краснела и отмалчивалась, а Машка, наоборот, охотно делилась с коллегами всеми интимными подробностями, от рецепта кондитерского чуда до личности и возраста именинницы.

Торт одуряюще пах ванилью и ромовой пропиткой, вызывая в массах нешуточное волнение.

Занеся его в кабинет и при деятельной помощи Димы определив на временное пребывание в холодильник, мы с Машкой стукнулись в ладошки и условились встретиться для торжественного выноса торта в обратном направлении в семнадцать тридцать. Я планировала отпроситься у Плевакина и уйти с работы на полчасика раньше, чтобы приехать в ресторан заранее, еще до прихода гостей.

Шеф разрешил, для порядка немного поворчав, но и поздравив меня с именинницей шоколадкой.

Я приняла подарок с признательностью: шоколад был домашний, на фруктозе, сделанный специально для нас с Сашкой супругой Анатолия Эммануиловича, милейшей Тамарой Тимофеевной. Она профессор психологии и просто очень умная женщина, ей прочитать человека – все равно что по страничке букваря пробежаться: пустяковое дело. А еще у нее агентурная сеть, как у МИ-6, и она в курсе всего, что происходит с нами, подчиненными ее супруга, как в суде, так и за его пределами.

– Томочка велела тебе передать – не дуйся, тебе обида глаза застит, – вручив мне шоколадку, сказал еще шеф. И на мои непонятливо округленные глаза ворчливо добавил: – Да не знаю я, о чем это она, я в ваше бабское не вникаю.