Татьяна Степанова - Последняя истина, последняя страсть [litres]

– Чем? – не выдержала и Катя. – Чем же вы все это заслужили?

– Слышали миф о Пеликане, что кормит своих детей, отрывая куски от себя? – спросил Гектор. – А вдруг кто-то из нас тоже так… Кормит наше великое славное голодное Отечество своей плотью, отрывая от себя кровавые куски, заталкивая их в ненасытную глотку – на, ешь меня заживо… жри меня… терзай…

Катя поняла, что Гектор Борщов сильно пьян.

– Вы, Катя, человек нашего круга. В силу своего происхождения, семьи, родственных связей, памяти. Но навел я справки и сам вижу – отбиваетесь вы от нашей маленькой дружной сплоченной корпорации. Пишите не то, не так, неправильно, все наперекор. – Гектор снова отсалютовал Кате стаканом. – Хотите объективности? А вдруг ее нет, а? А вдруг так выйдет, что на двух стульях все равно не усидеть? Хотите испытать это на своей нежной шкуре? Даже не пытайтесь. Мой вам добрый искренний совет.

Катя собралась ответить ему. И слов было столько, что на десять отповедей бы хватило! Но у него опять неожиданно зазвонил мобильный.

– Алло? Это ты? Привет. Почему не рад? Очень рад. Уже в постели? Эротическое белье… Нет… нет, я не приеду. – Гектор Борщов поднялся. – Потому что я на работе. Да, так поздно. Служба у нас такая… И вообще я не люблю, когда крепость так быстро сдается. Я завоеватель по натуре. Гектор. Читала Илиаду? Нет? Ну, почитай, моя прелесть… почитай… и мы потом с тобой обсудим. И читать не любишь? А что ты любишь, детка? О, ты меня с пол-оборота заводишь…

Он пошел к выходу из зала с телефоном. Катя смотрела ему вслед. Снова вспомнила слова домработницы Кабановых о любовнике Ульяны.

– Какой он киллер? – хмыкнул Вилли Ригель презрительно. – Чего прокурорша себе вообразила? Разве у них такие волкодавы в спецподразделениях? Шут. Актер погорелого театра. В нем что-то странное есть. Только я не пойму, что.

– И я это заметила, – согласилась Катя. – И тоже никак не пойму, в чем дело.

Вилли Ригель позвал официанта, и тот принес ему водки.

– Приличные люди водку с пивом не мешают, – изрек Вилли, мрачно вперяясь в скатерть. – А я мешаю все. Катя, вы поели? Идите тогда. Отдыхайте. Я решил напиться.

– Вилли! Ну, пожалуйста!

– Вы не переживайте. Только идите в номер. Не надо вам видеть такое свинство.

В своем номере Катя сразу нашла в мобильном телефон Лизы Оболенской. Она решила, что больше откладывать разговор с ней о Вилле Ригеле нельзя.

Они встретились в десять утра в маленькой кондитерской на главной площади Староказарменска. Лиза Оболенская пришла вместе с Гердой Засулич.

Катя искала в Лизе Оболенской некие перемены, которые, как ей казалось, должны были произойти со злополучного дня свадьбы и побега невесты из Грибоедовского Дворца бракосочетаний. Но Лиза Оболенская выглядела безмятежной и спокойной.

Невысокого роста, но выше и крупнее миниатюрной Герды, Лиза Оболенская была, на придирчивый взгляд Кати, миловидной, но не красавицей – с рыжими от природы кудрявыми волосами в крупных локонах (она сделала короткую стрижку), с темными глазами, прекрасным цветом лица и нежным румянцем. Плавные линии ее фигуры и ясный взор могли навести на мысль о том, что она мягка и податлива по характеру. Но это было великим заблуждением. Лиза Оболенская обладала характером почти мужским – твердым и решительным, порой до предела категоричным. Она слыла интеллектуалкой и насмешницей, знала себе цену, любила на судебных процессах, где выступала адвокатом, вворачивать по университетской привычке латинские афоризмы, чем повергала в состояние прострации судей и прокуроров в судах маленьких подмосковных городков. Обожала насмехаться и давать прозвища. Была остра на язык, свободно говорила по-английски, в литературе предпочитала смурных античных классиков типа Аммиана Марцеллина и Авсония, была слегка помешана на античной мифологии и даже писала книги! Опубликовала три детективных романа, разошедшихся моментально приличными тиражами и сразу ставшими известными, где густо сплетались саспенс, мистика, секс и кровь, а главными героями выступали лихая адвокатша, телохранитель и майор полиции.

Более разных людей, чем Лиза Оболенская и Вальтер Ригель трудно было себе представить. Но в различии их характеров, видно, и заключалось то, что этот союз был таким страстным и непредсказуемым.

На взгляд Кати, Лизе Оболенской при всех ее достоинствах и талантах не следовало забывать и о своих недостатках, а она легкомысленно отметала их в сторону. Ей не помешало бы еще многому поучиться в жизни, попробовать, например, смотреть на окружающий мир не столь категорично и критично. И просто быть более доброй к людям. Особенно к тем, которые любят ее.