Татьяна Алюшина: Актриса на главную роль [litres]

Они летели, мчались, стремились друг к другу, соединенные в одно целое любовью, разъединенные расстоянием и обстоятельствами.

Как соединить несоединяемое? Как научиться жить вместе и порознь одновременно, когда каждый реализует свой талант, свое предназначение?

– Придется дожидаться, когда ты станешь генералом и переведешься, наконец, служить в министерство обороны, – шутила Глафира.

– Да, – соглашался Трофим, – тогда будет попроще.

Тогда может и будет попроще, а пока вот так – посложней.

Хотя…

– Трофим, – позвала Глаша сладко спавшего мужчину и тихонько потрясла его за плечо.

– Что, пора на электричку? – заспанно-хрипловато спросил тот.

– Электричка отменяется, – сообщила ему Глаша.

– Да? – приоткрыл он глаза. – Какие-то неполадки?

– Поладки, поладки, – заверила его Глафира.

– Тогда куда встаем?

– Никуда не встаем, – объяснила Глаша. – Лежим и обсуждаем важную тему.

– А можно ее обсудить попозже? Скажем – утром?

– Можно, но мне приспичило сейчас.

– Весомый аргумент, – вздохнул, сдаваясь, Разведов.

Опершись на локти, подтянул свое гибкое тело вверх, закинул за спину подушку, ухватил Глафиру за подмышки и, притянув к себе, уложил рядом и прижал.

– Давай свою важную тему.

– Почему мы не женимся? – начала с главного Глафира.

– Потому что мы очень хотим и даже порывались как-то осуществить этот шаг, но статус моей жены накладывает на тебя определенные ограничения, и мы решили отложить этот вопрос на непонятный срок. – И повторил то, что они уже не раз обсуждали: – Например, ты не сможешь выезжать за границу во многие страны, в шенген точно, а для тебя это важно. Общение с иностранными коллегами, гастроли с театром, посещение премьер известных театральных коллективов, участие в мировых премьерах и фестивалях, да и съемки могут проходить в других странах.

– Да и черт бы с ними, – в тон ему произнесла Глафира. – Меня сейчас куда больше напрягает тот факт, что приходится постоянно оформлять пропуск для проезда для посещения тебя.

– Несравнимые вещи.

– Кому как. Ну не попаду я на какую-нибудь крутую премьеру, и бог бы с ней. Как показала практика сидения на карантине, вполне замечательно можно посмотреть любой спектакль в онлайн-трансляции или в записи. С коллегами я встречусь и здесь, а если сильно припрет, то поеду в ту страну, в которую и без визы можно, в тот же Израиль, например, туда любят выезжать с гастролями европейцы, и посмотрю нашумевшие постановки там. С театром на гастроли – да, это проблема, но только в том случае, если я буду участвовать в спектакле как актриса, а режиссеру не обязательно кататься с труппой.

– Но ты же понимаешь, что ничего не изменится, даже если мы поженимся, – не возражал Трофим. – Нам все так же придется мотаться друг к другу по выходным, с любой оказией и в отпуска.

– Да, – согласилась Глаша, – но не всегда. Например, когда я рожу, то намереваюсь сидеть с ребенком дома положенный год. Понятное дело, рядом с тобой. Вернее, постараюсь сидеть год, если не возникнет какой-нибудь офигительный проект. – Задумалась и внесла коррективы: – Ну полгода точно.

– А когда ты родишь?

– Месяцев через шесть с половиной.

– То есть, если я правильно понял твой посыл, где-то на девятом месяце беременности ты переберешься ко мне сюда, родишь и планируешь находиться дома с ребенком как минимум полгода?

– Ты правильно понял мой посыл, – подтвердила Глафира.

– Получается, что до того момента, как я стану генералом и переберусь в Москву, тебя надо постоянно отправлять в декрет, чтобы мы могли чаще и дольше быть вместе, – усмехнулся он.

– Тогда нам уже никогда не придется быть только вместе, Разведов.

– О то ж, – наигранно вздохнул тот.

– Ну что, ты готов стать мужем и многодетным отцом, товарищ подполковник? – спросила Глафира.

– Как Родина-мать прикажет, – со всей серьезностью заверил Трофим. – Почту за честь и буду несказанно счастлив стать твоим мужем и отцом наших детей.

– На этом месте должна заиграть очень красивая музыка, – прошептала Глафира, – лучше всего подойдет та, что звучит в твоем ролике про два самолета.

– Эта композиция называется «Вдвоем», – прошептал Трофим, наклоняясь и накрывая ее губы своими.

Да, вдвоем, пусть хоть какие там расстояния, препятствия. «Вдвоем, всему наперекор – обстоятельствам и жизни», – промелькнула в голове у Глафиры мысль, перед тем как она погрузилась в их потрясающий поцелуй.