Ирина Комарова: Легкой жизни мне не обещали

– Володя, – негромко сказала я, не замечая, что за моей спиной снова открывается дверь. – Володя, подожди. Кажется, я знаю, где находится эта квартира. И кстати, у тебя, случайно, нет желания раскрыть еще одно убийство?

– Эй-эй, Маргарита, ты чего это на конкурентов взялась работать? Ты должна раскрывать убийства исключительно на благо родной фирмы.

– Гошка! – обрадовался Володя. – Явился все-таки!

– Ниночка сказала, что у тебя какие-то интересные новости, – Гоша уверенно опустился на стул, на котором недавно сидела мать Векшина, и положил ногу на ногу. – Но я приехал не корысти ради, а токмо волею пославшего мя начальства. «Наше все» велел за Риткой присмотреть. А то она существо нежное, неискушенное и наивное. Начнет вам тут, совершенно бескорыстно, за весь отдел пахать. А нам нужно, чтобы она пахала на взаимовыгодной основе.

– Ну, ты даешь, – Володя обиженно выпятил губы. – Можно подумать, мы когда-нибудь зажиливали! Можно подумать, за нами пропадало!

– Потому и не пропадало, что мы настороже. И прекрати строить Ритке глазки. Она у нас девушка серьезная, а ты – балабон.

– Сам балабон! Мы, между прочим, серьезные вещи обсуждали, пока ты не ввалился.

– Да, кстати, Рита, – Гоша повернулся ко мне. – Что это за убийство ты решила подарить нашему общему другу?

Мне было что сказать и по поводу его поведения, и по поводу вмешательства в мои дела, но если я начну высказывать претензии, напарник не смолчит… не устраивать же свару на глазах у Володи. Я решила оставить все разборки на другое, более подходящее время. Положила на стол фотографию и ткнула пальцем:

– Вот, смотрите: это погибший при взрыве в кабинете Гордеева, Николай Векшин. Это – его школьный приятель, Максим Соколов, который в данный момент находится на Володином попечении. А вот это… – я сделала эффектную паузу, – неужели не узнаете? Это же Леня!

– Ух, ты, – Гоша первым ухватил фотографию, повернулся к окну. – Точно, Леня. Друзья детства, выходит? Славная компания.

– Леня? – Володя отобрал у него фотографию. – Черт, действительно, он!

– А квартира, куда меня привел Леня, по его же словам, принадлежала некоему приятелю, который пустил его пожить! – торжественно заключила я. – И попробуйте меня теперь убедить, что это не квартира Соколова! И убил Леню, тоже Соколов!

– Ты не торопись выводы делать, – Гоша вдруг стал чрезвычайно рассудителен. Может это просто совпадение такое, несчастное. Зачем Соколову Леню убивать? А то, что они учились в одном классе, ничего не доказывает. Может, они после школы и не виделись ни разу.

– В том то и дело, что виделись! – торжественно сказала я. – Знаете, что сказал Соколов, когда увидел меня? Сначала он сказал, что я – рыжая и приставучая сыщица! Как вы думаете, кто ему мог про меня рассказать? Гордеев? Кристина? Или Леня? А потом? Потом, знаете, что было? Соколов очень удивился! «Ты жива?» – вот что он потом сказал!

– Черт побери! – мужчины помянули нечистого таким слаженным дуэтом, что я засмеялась:

– Вот именно! Именно так он и сказал: «Черт побери! Так ты жива?!» А кто ему мог сказать, что я умерла? Только один человек.

– И этот человек – Леня, – согласился Володя.

А Гошка схватился за голову:

– Ритка! Ты меня в гроб вгонишь! Ты почему об этом сразу не доложила?

– Да я только сейчас вспомнила.

Мое вполне логичное объяснение привело напарника в ярость.

– Вспомнила?! А какое ты имела право забывать? Ерунду всякую от важной информации отличить не можешь? Ты кто, оперативный сотрудник или кура безмозглая?

Гошка орал, а я только глазами хлопала. По всему выходило, что я именно кура и именно безмозглая. Но я же не нарочно! Мне просто в голову не пришло…

– Нет это просто невозможно, – выкричавшись, Гошка обернулся к Стрешневу. – Умница ведь девчонка, на лету все схватыет! А потом, как в сказке про Золушку: блямс! Часы пробили двенадцать и у нее вместо головы – тыква!

– В тыкву карета превращалась, – добросовестность не позволила Володе промолчать.

– А у Ритки – голова!

– Но я же вспомнила, – я сама понимала, насколько жалко выглядит моя попытка оправдаться.

– Лучше поздно, чем никогда? Ох, Маргарита!

Володя в воспитательный процесс не вмешивался, хотя смотрел на меня с неодобрением. Но теперь он решил, что хватит нам отвлекаться от важного дела.

– И все-таки, зачем Соколову убивать Мурзика? Рубил концы?

– Вполне возможно, – Гоша ответил слишком горомко, он еще сердился. – Раз они были такими друзьями, что Леня даже жил у него на квартире, Соколов вполне мог посвятить его в свою аферу. Может, не во всю, но хотя бы в часть со своей мнимой гибелью.