Александр Асмолов - Пыха

— Хотите сказать, что за сто лет набежало ровно 400 % годовых.

— Вы ничем не рискуете, если возьмете с собой специалиста по международному банковскому делу, знающего язык. Он подтвердит, условие депозитного договора.

— Но начальная сумма не 50 тонн ровно, а 48 тонн и 600 килограмм.

— Верно, русское золото составило 88 % от «золотого пула» ФРС. Однако за сто лет договора никто из законных наследников не снял ни цента. Если кто-то этим воспользовался, суд определит правило компенсации. Так что, вы зря волнуетесь. Если проценты не были сняты со счета, то в силу вступает правило капитализации, то есть, проценты начисляются на проценты. Ежегодно. А это уже двести пятьдесят тонн с хвостиком. Впрочем, хвостик можно отнести на судебные издержки, адвоката и прочие непредвиденные расходы. Что, согласитесь — мелочь по сравнению с основной суммой.

— Я подумаю над вашим предложением.

— Конечно, — улыбнулся граф. — У меня есть покупатели в Европе, так что, в августе покидаю Россию. Надеюсь, месяца достаточно для принятия решения, в противном случае, можно ничего не сообщать. Позволю себе уйти по-английски, не попрощавшись с несравненной Эльвирой Рудольфовной. Честь имею.

Гость неожиданно резко встал и буквально сбежал с черным дипломатом по лестнице на первый этаж. Стоящая у красивой кованой изгороди машина, мигнув огоньками резко набрала ход.

— Хватит аккумулятора номерок посмотреть? — спросил Олег.

— Догонять не буду, так достанет, — успокоил его фотограф.

И действительно, на мониторе пульта управления появился номер удаляющейся машины «Вольво» с номером 333 из автомобильного кода Москвы.

Минут через двадцать, по грунтовой дороге, избегая ям и кочек, не торопясь, в сторону столицы двигался «Форд». Пересекая лесной массив, казавшийся темным и недружественным, машина рыскала светом фар, выбирая наиболее безопасный путь. В салоне сидели двое молчаливых одноклассников. Оба вспоминали девяностые годы прошлого века, когда школьники вместе со всеми впитывали агрессию и тревогу витавшие повсюду. Большинство не понимало, что происходит и кто этим управляет. Все хотели перемен, а им со всех сторон обещали каждому по квартире, по машине, а то и по две. Раздали на руки отпечатанные наспех бумаги, где черным по белому было написано, что каждый теперь владеет частью собственности огромного государства. Новые собственники радостно несли их в какие-то центры, которые обменивали их на другие бумаги, которые обещали и обнадеживали.

Как быстро это забылось. В памяти стерся и дефолт, когда все потеряли накопленное и не получили обещанное. Ну, разве что, за исключением маленькой группы, спланировавшей и реализовавшей этот грабеж. Ежедневные кошмарные новости по всем каналам убедили граждан, некогда огромной и могучей страны, что возврата нет и быть не может. Пора просто забыть. Однако, у этого преступления нет срока давности.

— Артурчик блефует, — неожиданно прервал молчание Пыха. — Бланк депозитного договора Первого Национального Банка США в 1913 году использовал серый фон с карандашным рисунком богини Фемиды коричневого, а не черного цвета.

— О, как! — удивился Олег.

— Черный цвет рисунка был до 1901 года, пока его не сменил Рузвельт.

— Если не секрет, откуда такая уверенность?

— Бланк, который показал Артурчик скопирован из музея криминалистики в Вашингтоне, остальное заполнено верно, — спокойно пояснил фотограф. — Автор фальшивки поленился чистить какой-нибудь реальный договор того времени, а снял копию хорошего качества с музейного экспоната. Хотя, это не бросается в глаза, зато почерк и чернила легли ровненько.

— Пыха, ты серьезно?

— Отвечаю. Только не задавай свой любимый вопрос…

— Но как, Холмс? — все-таки спросил Корень.

— Любопытство, — улыбнулся Королев, — простое любопытство.

— Скажи-ка, а золотые сертификаты?

— Ты не поверишь, это просто произведение искусства!

— Я так понимаю, что выбора нет, и придется поверить.

— Захочешь, покажу альбомы с подделками и оригиналы.

— Нет, я лучше буду тебя сдавать в аренду банкирам. Почасовая оплата. Идет?

Оба улыбнулись этой шутке и умолкли, каждый думая о своем. При выезде на шоссе Пыха неожиданно спросил:

— Может, вырежем из записи кадры с первым листом депозитного договора?

— Нет, — подумав ответил Олег. — Во-первых, он может давно знать об Артурчике то, чего мы еще не знаем, а во-вторых, тебе нужно убедить американца в исполнительности и лояльности. Ты наша единственная ниточка к Кириллу, обрывать нельзя. Играешь роль фотографа, увлеченного съемкой, не вникая в суть происходящего. Вспомни сколько стоит дрон… Стоп, а где «iPhone»?