Владимир Колычев: Смертельное удовольствие

— Пусти! — Она зло глянула на него.

— Давай без нервов! — спокойно сказал он. — Давай аккуратно, без рывков!

Он направил ее руку точно на цель, острие ножа зацепилось за нижний срез молнии, осталось только надавить. Но у Насти уже закончился запал, и Мартын это видел.

— Давай!

Настя опомнилась, разжала пальцы, и нож вывалился из руки. Мартын его подобрал и снова нацелил на Ялика.

— Не надо! — обморочно пробормотал тот.

— Значит, Круглов свою хозяйку решил ограбить? — выразительно посмотрев на Настю, спросил Мартын.

— Бабки за кордон вывести, — с жалким видом пробормотал Ялик.

— И сколько бабок? — громко спросил Мартын.

На этот раз он обращался к Круглову, который лежал на полу, поджав ноги.

— Я точно не знаю…

— Нашел, кого слушать! — пискнул Круглов.

— Ялик, ты слышал? Тебя чепушилой обозвали!.. Я тебя сейчас развяжу, а ты за базар спросишь!

— Не надо! Не развязывай! — задергался Круглов.

— А чего так?.. — Мартын переместился в зал и навис над ним. — Страшно… А когда Настю заказывал, не страшно было?

— Это не я!

— Вадим?

— Да не я это! Не я! — задергался альфонс.

— Не ты, — кивнул Мартын. — Заказал твой пахарь, а ты… А он… — Мартын посмотрел на Настю, кивком показав на Вадима. — А он отравил твою маму.

— Да не я это!

— Неужели дядя Илья?! — ухмыльнулся Мартын. — Это уже перебор! За такое — только стрелять!

Он приставил нож к шее Круглова и приложил к рукояти ладонь, собираясь надавить на нее.

— Убей его! — тихо сказала Настя.

— Это не я! Это Вадик!.. Настя, он твою маму отравил! — От ужаса Круглов сучил ногами так, как будто ему уже вскрыли яремную вену.

— И его убей, — кивнула Настя.

— А как же деньги? — спросил Мартын. — Их возвращать надо.

— Я верну! Я все верну! — Круглов продолжал биться в конвульсиях.

Мартын пожал плечами, глядя на него. Сами по себе деньги его не волновали, не важно, сколько он там из оборота вывел, главное, сам процесс. Круглов решился на большой хапок, продумал все до мелочей, даже любовника своего под Кувшинникову положил, чтобы удобней было держать руку на пульсе событий. Настю должны были убить, ее труп — показать матери, чтобы Екатерина Федоровна тронулась умом и наложила на себя руки. Настя выжила, но ее мать все равно убили, как задумано было по плану… Мартын добился своего, вскрыл правду, а доказательствами пусть занимаются менты.

— Еще вопрос… — вспомнив о Роме, сказал он.

Этот юный подонок заслужил хорошей порки, но, как ни крути, он очень здорово помог Мартыну. Может, и не стоит с ним связываться. Если, конечно, он не причастен к похищению Насти.

— Рома Никиткин каким боком к этому делу?

— Рома Никиткин обидел бедного Вадимчика! — со злости спаясничал Круглов.

— И ты заказал его Кальяну?

— Ну, не самому Кальяну…

В детали Мартын вникать не хотел, поэтому подстегивать Круглова не стал.

— А как же папаша его? Ты же с ним в одном корыте?

— Как это «в одном корыте»?

— Это же он задумал против Екатерины Федоровны?

— Кто? Никиткин? Нет!

— Значит, ты сам кашу заварил?

— Ну-у…

— Да ты не напрягайся. Думай, как от ментов отбиваться будешь…

Мартын стянул с Круглова носки, заткнул рот ему и Вадиму. Только затем задумался.

— Как думаешь, меня не привлекут за жестокое обращение с животными? — спросил Мартын, обращаясь к Насте.

— Не обижай животных, — прошептала она, с тихой ненавистью глядя на Круглова.

— Да уж…

— Ненавижу людей! — зло, сквозь зубы процедила она.

— Ну да, ну да…

Мартын вышел из комнаты, Настя догнала его, обняла сзади, крепко прижалась к нему.

— Не уходи!

— Не уйду, — качнул головой Мартын.

И полез в карман за сигаретами. В конце концов покурить он мог и здесь, в этой авгиевой конюшне. А затем нужно будет вызвать ментов, чтобы окончательно разобраться с дерьмом.

Мартын прикурил, Настя взяла его за руку, в которой он держал зажигалку.

— Давай их всех сожжем, — тихо, но с ожесточением сказала она.

— Ты потом всю жизнь будешь жалеть, — качнул головой Мартын.

— Не буду!

Он кивнул и протянул ей зажигалку. Настя смотрела на него долго, напряженно, наконец мотнула головой. Нет, она не хочет жить под гнетом смертного греха.

Но при этом она посмотрела на нож, которым собиралась кастрировать Ялика. У нее еще было время привести приговор в исполнение. Мартын с сожалением глянул на Ялика. Он не позволит Насте замарать руки кровью, если она скажет, он сделает все сам. Разве это мурло не заслужило наказания?..