Владимир Колычев: Смертельное удовольствие

— А не надо думать! — Настя едва не топнула ножкой, глядя на нее. — Надо делать!

— Настенька, ну чего ты? — сюсюкающим голоском спросила Валентина. — Не надо так, все будет хорошо…

Она не обижалась, мало того, даже готова была наговорить на себя, лишь бы Настя успокоилась. Потому что жалела ее.

— И ты давай! — Настя сурово глянула на Мартына.

Он тоже, казалось, подавил в себе обиду. Кивнул, поднялся и вышел, даже не глянув на нее. Зато Валентина посмотрела с укором, как будто заступалась за Мартына. Как будто у них там что-то было ночью…

Но если было, какое Насте дело до этого? Валентина же не просто так жалеет ее. Да и не жалость это, а сочувствие, соболезнование. Потому что Настя осталась без мамы. И ей как-то надо жить с этим.

Мама умерла, ее больше нет. Настя и не хотела плакать, но слезы покатились по щекам. Без мамы ей очень-очень плохо, а еще похороны скоро, как пережить этот кошмар? Настя зарыдала в голос, а вместе с ней заплакала и Валентина.

Круглов сиял как новенькая золотая монета на солнце. Холеный, презентабельный, важный, так и подмывало назвать его «Ваше сиятельство». В шутку, разумеется.

— Как настроение? — с начальственной милостью спросил он.

— Нормально, — кивнул Мартын.

Настроение с утра испортила Настя. Вожжа под хвост попала, важность в нос ударила, решила показать, кто в доме хозяин.

Валентина подходила, заступалась за Настю. Мама у нее умерла, столько горя в настоящем, а сколько хлопот впереди. Ну так Мартын не собирался носить в себе обиду. Ну сорвалась девчонка, с кем не бывает. Тем более что на место в ее постели он не претендовал. Он хоть и не сверчок, но свой шесток знает…

— Как ночь прошла?

Не очень-то Мартын доверял охране, поэтому держал ухо востро. Большую часть ночи провел у окна, наблюдал за движением во дворе, заснул только под утро, когда убедился, что охрана работает как надо.

— Все хорошо.

— Все хорошо или все хороши?.. — подмигнул Круглов. — Если кто-то мышей не ловит, звони начальству, пусть меняют. Телефон фирмы у тебя есть.

— Да нормально все.

— Настя где?

— У себя.

— Работай.

Круглов неторопливо поднял руку, но на плечо Мартыну опустить ее не решился. И, подмигнув, направился к дому.

Мартын прошелся мимо его машины, как бы невзначай заглянул внутрь. Вдруг Вадим там? Хотелось бы с ним поговорить.

Вадима не было, неплохо было бы спросить у Круглова, где он. Но Мартын не хотел обострять ситуацию. Круглов не спасал Настю, не рисковал своей головой, но Мартын для нее — чужой человек, а он свой. И Настя будет слушать его, а не Мартына. Как бы в такой ситуации не остаться крайним.

Круглов пробыл у Насти не меньше получаса. Мартын мог только догадываться, о чем они говорили все это время. Круглов управлял бизнесом, более того, он взвалил на себя похороны — у них было много общих тем. А с Мартыном Насте говорить не о чем. В высших кругах оказанная услуга ничего не стоит, а потому быстро забывается. Скоро Мартын станет для Насти никем…

Из дома Круглов вышел с задумчивым видом, Мартына он как будто не замечал. Уже возле самой машины остановился, повернулся к нему и подозвал движением пальца. Мартын глянул на него угрюмо, исподлобья. Он не собака и в услужение не нанимался, так что не надо ставить его на задние лапы.

Круглов сам направился к нему, Мартын медленно шагнул навстречу.

— Я вот что хотел спросить: как ты дальше жить собираешься? — важно, с плохо скрытой обидой сказал Круглов.

Мартын удивленно повел бровью. Кальян мог начать разговор с такого вопроса, Глухарь, Альберт. Круглов — не того поля ягода, у него свой разговорный стиль, далекий от блатных высокопарностей… Уж не Кальян ли ему такой вопрос задал — возможно, вчера? Или даже сегодня?

— А как надо жить?

— Ты очень здорово помог Насте, можно сказать, жизнь ей спас. Спасибо тебе за это. Но ты же не собираешься жениться на ней?

На крыльцо вышла Валентина, увидела Круглова, остановилась. И Мартыну нежно улыбнулась. Может, и не красавица она, но вызывает не меньший всплеск мужских чувств, чем та же Леся. Даже влюбиться в нее можно. Со временем. И что не менее важно, рядом с ней Мартын чувствовал себя в своей тарелке. Он подмигнул ей, выражая свою симпатию.

— Не собираюсь.

— А работать?

— Ну, хотелось бы что-нибудь нормальное. Без криминала, — уточнил Мартын.

— А если с криминалом? — нахмурился Круглов.

Мартын качнул головой. Если бы он захотел заняться чем-нибудь противозаконным, то связался бы с кем угодно, но только не с Кругловым.