Евгения Кретова - Дзен московского олигарха [СИ litres]

– Барановскому. Его выполнила Татьяна.

– Да. И три программера, которые слили свои участки разработок. С кодами, примененной расшифровкой кода программирования и принципом обработки данных. По сути, Барановскому дописать код и расщелкать нашу задумку – как два пальца об асфальт, – Глеб мрачно уставился в лобовое стекло. – Но у него нет ключа. Ключ в нашем случае выполнял функцию надстройки, он должен был встроиться в готовую программу, чтобы расставить все по местам. Финальный штрих так сказать. Но он знает, что ключ есть у меня как у начальника службы безопасности. Единственный экземпляр.

– А разработчик ключа? На него же тоже можно надавить…

Глеб странно на нее посмотрел, усмехнулся:

– Я и есть разработчик, Варь.

– То есть вся эта суматоха с нападением на Толмачева, это по сути – давление на тебя?

– Это, по сути, вычисление того, у кого ключ. Барановский действовал жестко, но вслепую.

Глеб вышел из машины, обошел ее и распахнул пассажирскую дверцу перед Варварой, протянул ладонь. Крепко сжал хрупкие девичьи пальцы.

– А куда ты меня сейчас привез?

– Ты же хотела посмотреть на мою конспиративную квартиру. Вот она. Настоящая лесная берлога.

Она стояла у крыльца небольшого деревянного коттеджа. Открытая веранда, огромное окно, мансарда.

– Ты здесь прячешься?

Он посмотрел с осуждением, снисходительно улыбнулся:

– Я здесь отсыпаюсь. Пошли, – позвал за собой.

Потянул ее внутрь.

– А что было дальше?

Он взошел на крыльцо, отпер дверь, приглашая войти. Тихо рассмеялся.

– От нашего участия в разработке очень возбудились турки, как ты помнишь. Но оно и понятно: если мы завершаем разработку, то наше новое ПО выводит отечественную радиолокационную систему на новый уровень, это новейшая цифровая обработка сигнала, его высокоточное распознавания, расширение диапазона и возможность использования в особых природных условиях.

– Неужели такое возможно? – она восхищенно смотрела на него.

Глеб приобнял ее, рассеянно посмотрел по сторонам и снисходительно улыбнулся:

– Говори-говори. Меня это возбуждает, – чмокнул ее в нос. – Но имей ввиду, подробности я тебе рассказывать не могу. Ибо государственная тайна и мне придется потом тебя убить, – он привлек ее к себе, – а это не рационально. У меня на тебя другие планы.

Они зашли в дом.

Высокий потолок со вторым светом. С балки спускались круглые светильники с узкими, будто пламя свечи, лампочками. Деревянная мебель, простая и лаконичная: два кресла у камина, мохнатый ковер, журнальный столик. В глубине, за витыми декоративными колоннами – крохотная холостяцкая кухонька.

– Нравится? – его рука нырнула под девичью футболку, скользнула по оголенной спине.

Неторопливый поцелуй в шею.

Варвара зажмурилась. И он поцеловал в губы обжигающе сладко, хмельно. Растягивая колдовской момент предвкушения. Вот сейчас она обовьет его плечи руками, прильнет к нему, позволяя дойти до конца, подчиняясь и принимая его дыхание, его силу и опыт. Сейчас его имя сорвется с ее разгоряченных поцелуем губ.

Он подтолкнул ее к лестнице на второй этаж, мягко впечатал в гладкое дерево.

Еще несколько шагов вверх, не выпуская ее из объятий, вдыхая один на двоих воздух. Она стонала, цепляясь за его плечи, и следовала за ним.

Кровать, застеленная мягким пледом, запах липы и теплой смолы. Его руки и стремительные ласки. Мгновение близости рассыпалось золотым дождем, искрилось. Варвара балансировала на грани, открываясь для него, чувствуя его. Минуты растягивались, утекали золотым песком сквозь пальцы, смешивались с их дыханием, все более требовательным и жадным. Она умирала с каждым новым вздохом, таяла мартовским снегом. Для него. Ослепительная истома, воздух, пропитанный его именем, тяжесть его тела.

– Варь, ты выйдешь за меня? – прошептал горячо, веки затрепетали от его поцелуев.

Девушка замерла, облизала пересохшие губы.

– А ты зовешь?

– Нет пока, считай это разведкой боем, – завладел мочкой уха, пощекотал языком.

Она дышала все еще тяжело, рвано. От его дразнящей ласки снова подалась вперед.

– Вот когда позовешь, тогда и узнаешь, – изловчилась, поймала его поцелуй.

Он тихо засмеялся, высвобождаясь и устраиваясь рядом, укутал ее пледом:

– Черт. Придется рисковать, – легко, будто пушинку, развернул спиной к себе, уткнулся в девичью шею у кромки темных как шоколад, пахнущих ведьмовскими травами волос.

Ощущение свершившегося счастья медленно заполняло его.