Борис Старлинг - Видимость

Патрисия, как всегда, пришла за Гербертом.

"Что случилось?" она спросила. Она не плакала, но ее обычный веселый вид был несколько приглушен. Необязательно кого-то любить - а Патрисия мало заботилась о де Вер Грине - чтобы быть шокированной тем, что они ушли. "Как он умер?"

Герберту понравилось, что она использовала слово «умереть», а не «умереть» или какой-то другой подобный эвфемизм. Смерть была смертью; почему бы не назвать это тем, что было?

Он сказал ей, как можно быстрее и проще. А потом он рассказал ей об отношениях де Вер Грина со Стенснессом.

Кабинет Де Вер Грина был заперт на замок. Но из-за отсутствия внимания к деталям, которое Герберт считал слишком типичным для Five, на самом деле никого не было на страже. Возможно, все ждали, что кто-то возьмет на себя ответственность.

«Просто стой там», - сказал Герберт Патриции. Используя ее в качестве прикрытия, он вскрыл замок так же легко, как в Cholmeley Crescent, и оказался внутри.

У него было полное право находиться здесь, напомнил он себе; Насколько ему было известно, единственными людьми, которые имели представление о «самоубийстве» де Вер Грина, были он сам и Рэтбоун.

И убийца, конечно.

Герберт вошел в кабинет де Вер Грина, закрыл за собой дверь и начал рыться в бумагах на своем столе в поисках… ну, что именно?

Он не знал.

Он предположил, что все, что имеет отношение к событиям последних нескольких дней; все, что он мог добавить к своему отчету.

Действительно, прямая кишка defendere.

Газеты Де Вер Грина были обычным мусором шпионской бюрократии.

Венона расшифровывает то, что Герберт уже видел.

Меморандум о расходах и другой предлагаемой реорганизации ведомства.

Конверт с надписью «Новости выходного дня», 6–7 декабря 1952 года. Де Вер Грин не мог видеть этого до своей смерти, поэтому Герберт не стал его открывать.

Герберту напомнили, как он пробирался через дом Стенснесса после бегства Казанцева. Плата за тщательность.

Его поиск подходящей информации в офисе де Вер Грина внезапно показался гораздо более актуальным.

Он перерыл еще несколько бумаг и многое другое. Ничего, по-прежнему ничего, и он все проверил.

Нет, вспомнил он; не совсем все.

Он открыл конверт «Обновления выходного дня», который раньше игнорировал, и высыпал содержимое на стол.

Отчеты двух агентов, один из Бирмингема и другой из Кардиффа, оба касаются профсоюзов; повестка дня встречи с Шестой; и еще три расшифровки Веноны. Герберт вытряхнул их и прочитал.

Первые два не казались чем-то особенным: один - обмен любезностями между временным поверенным в делах и вторым секретарем, что могло быть, а могло и не быть кодексом; другой - расписание Белого дома для Трумэна, состоящее из встреч различных отделов и обеда с Ассоциацией женщин Огайо.

Третий был об Ахилле.

Это было недолго, но тогда и не должно было быть. Он был отправлен из Вашингтона 10 октября 1946 года и подтвердил ассимиляцию 174 немецких ученых в американскую промышленную и академическую сеть. «Администрация не знает», - добавил он; признание того, что Трумэн остался в неведении.

Война закончилась в августе 1945 года. Де Вер Грин пробыл в Вашингтоне девять месяцев после этого; он уехал где-то в начале лета 1946 года.

Расшифровка датирована октябрем, поэтому Ахилл не мог быть де Вер Грином.

Это означало, что Ахиллес должен был быть Папвортом.

«Боже мой, - подумал Герберт.

Ахиллес был советским агентом.

Казанцев не работал на Папворта; Папворт работал на Казанцева.

И Папворт тоже получил расшифровки. Последний пришел на выходных. Папуорт был вчера в посольстве. Он бы это увидел; он бы знал, что де Вер Грин тоже его увидит, первым делом в понедельник утром.

«Найдите мне единственную расшифровку Ахилла, к которой вы категорически не причастны, - сказал Папворт де Веру Грину в церкви накануне утром, - и я заберу все это.

Знал ли он, произнося эту фразу, что доказательство так скоро окажется на их столах? Папворт однажды повернул обвинение в шпионаже обратно на де Вера Грина; с этим доказательством он не смог бы сделать это снова.

Итак, он убил де Вер Грина до того, как де Вер Грин смог превратить подозрения в улики.

Де Вер Грин держал внутренний справочник Леконфилд-хауса рядом с телефоном. Герберт нашел номер офиса генерального директора и набрал номер.

Нет, сказал секретарь; Сэра Перси в этот момент в здании не было. Нет, она не могла сказать, где он.

Герберт сказал, что это вопрос национальной безопасности.