Пола Хокинс - В тихом омуте

Во время беседы я почувствовал, что она считает себя виноватой, правда вина эта не была связана с чем-то конкретным. Нел по-прежнему занималась своим проектом «Смертельная заводь», настаивая, что он никак не мог привести к трагедии с Кэти, и все же ощущала свою вину. Все ее ответы начинались словами «я должна была», «мне следовало» и «я не сознавала». Но что именно ей «следовало» и чего она «не сознавала», было непонятно. Теперь я понимаю, что она могла винить себя из-за Хендерсона, что должна была что-то знать или подозревать, но ничего не сделала.

После беседы я поехал в коттедж. Я ждал ее там, больше надеясь, чем рассчитывая на ее появление. Она приехала после полуночи, не совсем трезвая и на взводе. На рассвете, когда у нас обоих уже не осталось сил, мы отправились на реку.

Нел была очень возбуждена, почти не в себе. Она с исступлением фанатички говорила, как устала от лжи, как хотела правды. Правда, только правда, ничего кроме правды.

– Но ты же сама все понимаешь, – сказал я ей. – Иногда невозможно докопаться до правды. Мы никогда не узнаем, что творилось у Кэти в голове.

Она покачала головой:

– Дело не в этом, совсем не в этом… – Она сжала мою ладонь одной рукой, а другой продолжала чертить круги на земле. – Почему, – прошептала она, глядя в сторону, – твой отец ухаживает за этим домом? Зачем он это делает?

– Потому что…

– Если это дом, куда приходила твоя мать, если тут она изменяла ему, то зачем, Шон? В этом нет никакого смысла.

– Я не знаю, – ответил я.

Я и сам не раз задавался этим вопросом, но никогда не задавал его отцу. Мы не говорим об этом.

– А этот мужчина, ее любовник. Почему никто не знает, как его зовут? Почему его никто никогда не видел?

– Никто? Только потому, что его не видел я, Нел…

– Никки Сейдж сказала мне, что его никто не знал.

– Никки? – засмеялся я. – Ты разговариваешь с Никки? И слушаешь ее?

– А почему никто не относится всерьез к ее словам? – возмутилась она. – Потому что она старая? И уродливая?

– Потому что она сумасшедшая.

– Да, – пробормотала она, обращаясь к себе. – Стервы все сумасшедшие.

– Брось, Нел. Она мошенница! Утверждает, что разговаривает с мертвыми.

– Да. – Она зарылась пальцами глубже в землю. – Да, она мошенница, но это не означает, что все сказанное ею неправда. Ты даже не представляешь, Шон, как много из того, что она говорит, похоже на правду.

– Она использует холодное чтение [4] Набор приемов, которыми пользуются ясновидящие, экстрасенсы и менталисты, чтобы заставить человека поверить, будто они знают о нем гораздо больше, чем в действительности. , Нел. А в твоем случае в этом нет необходимости. Она знает, что ты хочешь услышать.

Она помолчала. Потом перестала чертить круги и произнесла свистящим шепотом:

– А с чего Никки могла взять, будто я хочу услышать, что твою мать убили?

Лина

Чувство вины исчезло. На смену ему пришли облегчение, скорбь и какая-то странная легкость, которую ощущаешь, когда просыпаешься после кошмара и понимаешь, что все это тебе лишь приснилось. Но тут другой случай, потому что кошмар был настоящим. И мама умерла. Но, по крайней мере, она не ушла из жизни по своей воле. Она не оставила меня. Кто-то лишил ее жизни, и это меняло дело, потому что теперь я могла что-то предпринять – ради себя и ради нее. Я могла заставить Хелен Таунсенд заплатить за все.

Я бежала по тропинке вдоль берега, зажав в руке мамин браслет. Я боялась его уронить, боялась, что он упадет с обрыва в море. Мне даже хотелось для надежности зажать его во рту, как крокодилы переносят своих детенышей.

Бежать по тропинке было опасно, потому что я могла упасть, зато она хорошо просматривалась в обоих направлениях и я знала, что за мной никто не гонится. Конечно же, не гонится. Кругом не было ни души.

Не было никого – ни чтобы меня поймать, ни чтобы прийти на помощь. И я понятия не имела, куда подевался мой телефон, остался ли он в доме Марка или в его машине, или он забрал его и выбросил. Спросить же у него я теперь не могла.

Чувство вины исчезло. Я должна сосредоточиться. К кому можно обратиться? Кто мог бы мне помочь?

Впереди показались дома, и я побежала изо всех сил. Мне казалось, что там обязательно окажется человек, который будет знать, что делать, и у кого найдутся ответы на все вопросы.

Шон

Телефон на подставке подал сигнал и вернул меня к действительности.

– Шон? – послышался голос Эрин. – Вы сейчас где?