Валентина Демьянова: Грехи в наследство

«Наверняка не пьет, не курит и ведет здоровый образ жизни. И, может быть даже, по утрам бегает вокруг дома», — с легким ехидством подумала я, потому что сама являюсь особой хоть и не пьющей, но сильно курящей и уж точно не склонной вести здоровый образ жизни.

— Аллочка… — начал мужчина прямо с порога и осекся. — Прости, не знал, что у тебя гости.

— Познакомься, это Анна… — Алла Викторовна запнулась. — Извините, милочка, отчество запамятовала.

Насчет забывчивости супруга Павла Юрьевича сказала просто так, ради красного словца. При знакомстве я по привычке назвала только имя, а она моим отчеством не заинтересовалась. Кстати, по этому пункту у меня никаких претензий не было, а вот «милочка» сильно задела. Я почувствовала, что копившееся во мне раздражение вот-вот достигнет критической точки.

— Просто Анна, — буркнула я и крепко сцепила зубыё боясь ляпнуть что-то резкое и совсем не подходящее для ушей народного избранника.

Алла Викторовна почувствовала, что допустила оплошность, и тут же поспешила ее исправить. Лучезарно улыбнувшись, она сладко пропела:

— Просто Анна. Очаровательная женщина и большая умница. — Потом, глядя на мужчину с нескрываемым обожанием, торжественно объявила:

— Мой муж. Павел Юрьевич Ефимов.

Супруг ответил ей мимолетной, но полной тепла улыбкой, мне же, напротив, улыбнулся широко, но как-то формально и уж точно без всякой душевности.

— Рад познакомиться, — склонив голову в старомодном поклоне, с заученной вежливостью произнес он.

— Анна занимается произведениями искусства, — осторожно подбирая слова, отрекомендовала меня Алла Викторовна. При этом она бросила в мою сторону быстрый взгляд, смысл которого я в тот момент не поняла.

Сообщение Аллы Викторовны о том, чем занимается гостья, ее супруга ничуть не заинтересовало. Как минутой раньше не заинтересовала и сама личность этой гостьи. Не скрывая, что все происходящее ему скучно и разговор он поддерживает лишь из вежливости, Ефимов равнодушно проронил:

— В музее служите?

По большому счету, мне было наплевать, как он меня воспринимает, потому что Павел Юрьевич, со своей стороны, тоже не вызывал у меня ни капли любопытства. И в словах его не было ничего обидного, но я уже не справлялась с нахлынувшим на меня недовольством, и оттого мой ответ прозвучал почти враждебно:

— Нет, я вольный стрелок.

— Анна специализируется на антиквариате, — спасая положение, торопливо пояснила Алла Викторовна и снова бросила в мою сторону взгляд. Теперь уже откровенно раздраженный.

Зря она так нервничала, мою резкость ее супруг просто пропустил мимо ушей. Очевидно, по профессиональной привычке. Наверное, ему за его депутатскую карьеру пришлось выслушать немало резкостей, и у него на них уже выработался иммунитет.

— Вот как? Это, наверное, безумно увлекательно. Я в этом, конечно, ничего не понимаю, но мне так кажется, — скороговоркой пробубнил он в ответ, глядя туманным взглядом поверх моей головы.

— Мне тоже, иначе бы давно сменила профессию, — очень холодно отозвалась я, потому что мне эти ритуальные танцы уже порядком надоели, и мечтала я только о том, чтобы этот никому не нужный разговор закончился как можно быстрее.

Похоже, мне удалось добиться своего. Павел Юрьевич мазнул по мне безразличным взглядом и, коротко хохотнув: «Браво, люблю женщин с характером», — окончательно потерял ко мне интерес.

Разобравшись со мной, Ефимов повернулся к жене и с легкой усмешкой спросил:

— У тебя, дорогая, появилось новое хобби? Решила собирать картины? Или это будут милые безделушки? В любом случае, умоляю, не поддавайся на уговоры! Помни, депутатские доходы не так велики, как думают в обществе.

В модуляциях его бархатного голоса при желании можно было легко уловить и снисходительное понимание маленьких слабостей обожаемой женщины, и великодушное их прощение. Многоопытная Алла Викторовна, естественно, уловила и то, и то и, очень довольная, что супруга не разгневало общение со столь невоспитанной особой, как я, кокетливо пообещала:

— Я буду осмотрительна.

— Благодарю, милая. — Павел Юрьевич устало прикрыл глаза веками. — Ты меня успокоила.

Если депутату ответ жены понравился, то меня диалог супругов окончательно вывел из себя. Разворачивающаяся на моих глазах сцена очень напоминала плохой фильм из жизни великосветского общества, а сама я в данном случае выступала в роли болвана. Говорить, что подобные роли мне по душе, — зря слова тратить! Короче, я не сдержалась, выпалила: