Кэролайн Грэм - Смерть под маской

Ничего интересного. В основном объявления касались распределения домашних обязанностей. Работа на кухне. Кормление и дойка Калипсо. Он пробежал глазами список имен, но имени Сильвии не обнаружил и не знал, должен ли радоваться или печалиться по этому поводу. Там также висел большой постер: «Беседа на тему „Марс и Венера жаждут помочь, но готовы ли мы принять их помощь?“ 27 августа. Каустонская библиотека. Чтобы не пропустить, приобретайте билеты заранее».

Что это за место такое? Какая-то сверхрелигиозная секта? В списке распределения обязанностей значились как мужские, так и женские имена, так что это вряд ли женский монастырь. Возможно, что-то типа убежища? Пребывание Сильвии в учреждении подобного рода, честно говоря, вызывало смех. И какое отношение ко всему этому может иметь Крейги? «Поужинаете с нами». Кто они такие, эти «мы»? Выходит, «мы» — это вся здешняя публика? Эта идея совсем не понравилась Гаю. Он не имел ни малейшего желания, чтобы его примирение происходило в присутствии толпы сдвинутых. Он стал оглядываться в надежде выяснить еще что-нибудь для себя полезное.

Два коридора вели внутрь дома, еще была дверь с надписью «Офис». Гай открыл ее и заглянул. Помещение без окон, кругом кипы бланков, канцелярских принадлежностей и папок, что-то свалено прямо на пол, что-то на полках. На столе — «Гестетнер» [21] Название копировального аппарата одноименной компании. , возле — кресло с высокой спинкой и… еще один признак наличия жизни.

Длинные ноги в синих джинсах, грива янтарных волос, золотистые завитки над чистым лбом… Под ногой Гая скрипнула доска, и девушка обернулась. Вслед за тем она сорвалась с места, метнулась к пыльной драпировке и судорожно завернулась в нее, словно была голая. Гай успел увидеть ее лицо.

Он в жизни не встречал подобной красоты. Это было само совершенство. Гай разинул рот от изумления, ему понадобилось почти полминуты, чтобы прийти в себя и понять, что он внушает красавице ужас. Гай попробовал извиниться:

— Прошу прощения… Я не хотел вас напугать… Я приехал сюда повидать свою дочь…

Все было бесполезно. Незнакомка дрожала от ужаса и дышала, как загнанный зверь. Ее лицо искривилось, с прекрасных губ потекла слюна, и только теперь Гай понял, что она безумна. И более того, это вовсе не девушка, а молодой человек.

Гая передернуло от отвращения, он вернулся в холл, и тут его наконец-то, видимо, заметили. На галерее щелкнули деревянные кольца отодвигаемой портьеры, и по лестнице торопливо стала спускаться какая-то девушка. Длинные темные волосы были заплетены в косу. На ней были широкие шаровары из тонкого муслина, которые на ходу раздувались, напоминая легкие крылья. Ткань плотно облегала щиколотки, охваченные цепочками с колокольчиками, которые издавали мелодичный звон. Ее босые ножки едва касались пола, и казалось, что она парит в воздухе как перышко. Когда Гай двинулся ей навстречу, он увидел мелкие белые цветочки, вплетенные в косу и красную точку в центре лба. Она сложила ладони вместе в почтительном приветствии, сказала: «Добро пожаловать к нам» — и поклонилась.

Для Гая это был уже третий шок за последние три минуты, но на этот раз он сумел собрать все свое внимание, понимая исключительную важность этого момента. Он опустил глаза на тоненький пробор в длинных волосах, тоже окрашенный в красное, и, бережно коснувшись ее плеча, тихо произнес:

— Здравствуй, Сильвия.

— Теперь меня зовут Сугами. Это имя означает «Танцующий Ветерок».

У нее даже голос стал иным. Ровный, без интонаций, и глухой, словно она произносила слова через много слоев ткани. Гай нашел бы что сказать по этому поводу, но любое его замечание могло быть неверно истолковано. Он молча кивнул и попытался изобразить улыбку. Может, и этого не стоило делать? Смуглое личико дочери оставалось бесстрастным. Затем ее губы разомкнулись, и она сказала всего два слова:

— Ты рано.

— Знаю. Но я подумал, может нам удастся поговорить перед ужином.

— Боюсь, что это невозможно. — Впервые она показалась ему встревоженной. Красную метку на лбу прорезала морщинка.

Гай в растерянности переминался с ноги на ногу и беспомощно молчал. Такое с ним происходило только в присутствии Сильвии, и сейчас он впервые испытал внутреннее возмущение по этому поводу.

А она уже уходила. Она пересекла холл и скрылась в одном из коридоров. Наверняка она ждет, что он пойдет за ней следом. Гай, тяжело передвигая ноги, заторопился, чтобы не упустить ее. Последние несколько минут он чувствовал себя неуютно, как слон в посудной лавке. Коридор кончался дверью с застекленным верхом, выходившей на террасу. Слева от нее шел ряд деревянных крючков, на одном из которых висел старый рабочий плащ и веревочка с прищепками для белья. Под крюками — разные сапоги, галоши и старая керосинка. Напротив он увидел три широкие ступени, они вели еще к одной двери, за которой слышался стук тарелок и бряканье ложек.