Николай Стародымов - След мстителя

Александр вернулся в квартиру. Анастасия, услышав звук отворяющейся двери, оглянулась. В руках она держала стакан с коньяком.

И он понял все. Как же это до такой простой вещи он не додумался сразу!

Теперь стало ясно, что же так настораживало его всякий раз, когда он встречался с этой пигалицей.

— Ну и что, senhora Стасенька, ты мне расскажешь обо всем происходящем?

Ласковый голос не обманул Анастасию. Она глядела твердо и решительно.

— Все просто, Саша. Все очень просто…

Она глотнула коньяку. Хоть и заявила о том, что все просто, предстоящего разговора боялась. Ведь сама же создала все предпосылки, чтобы он состоялся. Она попросту спровоцировала его.

— Куда уж проще, — скривился Александр. — Это Буераков внизу?

Она кивнула. И опять хлебнула коньяку.

— Ты это брось, — поморщился Харченко. — Ты мне пьяная не нужна.

— А какая тебе нужна?

Старый прием попытки увести разговор в сторону.

— Сейчас речь не об этом.

Он тоже взял стакан, налил коньяку. Спиртное кончилось. И это хорошо. Сейчас напиваться было не время. Вполне возможно, сейчас кто-нибудь пожалует к нему. Из МУРа. Если только хоть кто-то из сотрудников Леонида Васильевича знает о том, что Харченко работал в последнее время на Буеракова, а это вполне вероятно, допроса не избежать. Не может быть, чтобы муровец действовал только на свой страх и риск… Да и вообще, надо сказать, положение у Александра сейчас складывалось не слишком приятное. Надо было выпутываться. Как? Он не знал пока. Опять привлекать Михаила? Прежде всего, не хотелось его впутывать. Хотя бы уже потому, что тогда многое пришлось бы объяснять. Ну а с другой стороны, Михаил ведь за все это время сам ему ни разу не позвонил. Тоже, наверное, алиби себе обеспечивал: мол, ответил старому приятелю на пару-тройку вопросов, а чем он теперь занимается — знать не знаю и ведать не ведаю. И пусть осудит его за это тот, кто сам никогда в жизни ничего не боялся. Михаил боялся за семью — наверное, это единственный вид трусости, которого мужчина может не стыдиться.

Анастасия ничего не ответила, молчала. Глядела в стакан, покачивая его в руках.

— Так что ты можешь сказать мне по этому поводу?

— О чем?

— Что случилось с Буераковым?

Она опять молча пожала плечами.

— Слушай, подруженька, я ведь сейчас много чего понял, — опять вкрадчиво проговорил Харченко. — Так что не нужно строить из себя девственницу.

— И что же ты понял?

— Это мое дело. Сейчас речь о другом. Чем тебе помешал Леонид?

Она опять хлебнула из стакана. Отставила его в сторону. В упор посмотрела на Александра:

— Ты выслушаешь спокойно?

— Какое уж тут спокойствие?! — воскликнул Харченко. — Ты имеешь в виду, не пришибу ли я тебя на месте? Обещаю: не пришибу. Но что дальше?

Анастасия глядела настороженно, исподлобья. Попыталась подняться.

— Мне нужно позвонить.

— Обойдешься. Пока ты мне не ответишь на все вопросы, ты не поднимешься с этого места.

— Мне нужно в туалет.

— Сиди!

— А если я тебе кресло обмочу?

— Я тебе тазик подам. Но из комнаты ты не выйдешь, пока я тебе не разрешу. Поняла?.. Итак, я слушаю.

Анастасия обмякла. Немного помолчала. Потом согласно кивнула:

— Ладно, Саша. Я ведь сама пошла на это, знаю, что ты слово умеешь держать. Просто начать не решаюсь.

Расслабился и Александр:

— Говори, чего уж там… Сколько дров наломала, дурында… твою мать.

Она на мат не отреагировала.

— Мне нужно было приручить тебя.

Не сдержавшись, экс-оперативник усмехнулся:

— До сих пор это еще никому не удавалось. Ни начальству, ни жене.

— И тем не менее. Мне необходимо, чтобы ты выполнил все, что мне нужно.

— Задаю вопрос, ответ на который мне уже и без тебя понятен: почему ты так уверена, что я стану плясать под твою дудку?

— Потому что ты у меня в руках.

— Вот как? Не заметил.

Он сидел спокойно. Бледный, напряженный. Но уверенный в себе.

Анастасия начала волноваться:

— Пойми же: ты выполнишь то, что я тебе скажу, и все! Я не собираюсь потом тебя шантажировать или требовать какие-то очередные акции.

— Да? — Улыбка у Александра не получилась. Так просто чуть скривились губы.

— Конечно! Я тебе обещаю!

Это было что-то новенькое. И потому Александр заговорил деланно-ласково. Подчеркнуто-ласково. Неестественно-ласково…

— Все это можно было бы принять к сведению, если бы не один нюанс.

— Какой?

— Ты у меня не заслужила пока доверия.