Дмитрий Петров - Призрак киллера

— Чего не сделаешь ради дела, — вздохнул он и, еще раз поправив парик на голове, вышел в прихожую.

Дети взвизгнули, увидев папу в столь странном непривычном обличье, и в глазах у Нади мелькнул страх. Она-то понимала, что такой маскарад неспроста. Не станет ее муж одеваться таким странным образом, если его не заставляют обстоятельства.

Поймав испуганный взгляд жены, Щелкунчик посуровел и, обняв ее, сказал:

— Это ненадолго, не пугайся. Завтра уже все опять будет в норме.

— Зачем это? — только спросила она коротко. На лице Нади была написана тревога.

Человек всегда боится того, чего не понимает, а Надя и так знала, что Щелкунчик имеет что скрывать от нее…

— Надо, — ответил столь же коротко он. Потом поиграл ключами от машины, зажатыми в руке, и сказал: — Я вернусь поздно. Не ждите меня, ложитесь спать. Я вернусь ночью.

Больше он не стал задерживаться в доме, чтобы не смущать и дальше жену и детей. Чем меньше разговоров на эту тему, тем скорее забудется. Краем сознания он отчасти пожалел, что не живет сейчас, как прежде, — один. Тогда некому было удивляться его странным преображениям, а теперь почти что надо давать отчет в своих действиях. А как объяснишь такое?

«Ну ничего, — сказал он себе, спускаясь по лестнице. — Это ненадолго. Сделаю дело, и все… Потом еще два задания, два «клиента», и можно будет навсегда распрощаться с моей непонятной жизнью. Надо полагать, в Бразилии мне уже не понадобится переодеваться таким образом и уходить в ночь…»

Щелкунчик подгадал время своего появления в кафе «Звездопад» так, чтобы оказаться там незадолго до прихода туда Алексея Борисовича. Незачем было понапрасну мозолить глаза завсегдатаям этого заведения и привлекать к себе внимание…

Алексей Борисович появился вовремя, как и каждый день. Видно, уже набегался по московским интеллигентским тусовкам. Теперь ему пришло время получить свою ежедневную порцию наслаждения…

Щелкунчик выждал для приличия минут пять. Больше было нельзя, к Алексею Борисовичу мог прилепиться кто-то другой.

Стоило оглядеть здешнюю публику, и сразу становилось понятно, кто есть кто. Активные, то есть те, кто чувствовал себя мужчинами в этой странной компании, выбирали себе «девиц»… Женоподобные же педерасты и вели себя, как подобает женщинам в такой ситуации — они сидели за столиками, жеманились и, почему-то часто виляя попками, выбегали в туалет — наверное, чтобы навести «марафет». Некоторые были даже накрашены, хотя и не очень сильно.

К чести гражданина Кислякова, он был без макияжа, но во всем остальном его поведение соответствовало обстановке и его желаниям. Видно было, что он тут часто бывает и давно, потому что, войдя, он обменялся веселыми приветствиями сразу с несколькими людьми…

Щелкунчик опять, в который уже раз, подивился на природу, которая сделала этих людей столь несчастными, что им приходилось бороться с собственной телесной оболочкой. Попробуй-ка побудь девушкой, если ты мужчина…

«Наверняка он неглупый и образованный человек, — подумал Щелкунчик о своем «клиенте». — Наверное, ему самому достаточно противно вести такой образ жизни. Он же должен понимать, насколько это унизительно для него — сидеть вот тут, с людьми, которые гораздо ниже его по уровню развития. С ними его сближает только то, что они соответствующей сексуальной ориентации».

Видно было, что среди присутствующих преобладают малокультурные люди. В другой ситуации интеллектуальный молодой человек и не стал бы разговаривать с подобной публикой и вообще сидеть тут. Но неутоленная извращенная чувственность гнала сюда гражданина Кислякова с его двумя высшими образованиями. Он не мог отказаться от преступных удовольствий…

Щелкунчик улучил момент и незаметно подсел к «клиенту». Перед ним стояла нелегкая задача — надо было соблазнить Алексея Борисовича…

Дома, стоя перед зеркалом и рассматривая себя в новом обличье, Щелкунчик с удовлетворением отметил, что выглядит именно так, чтобы понравиться Кислякову. Во всяком случае, те, с кем тот выходил отсюда и кого вез к себе домой на ночь, были такого же вида…

По росту и телосложению Щелкунчик был таков, что должен был соответствовать вкусу «клиента» — вполне высок, вполне крупен, а длинные волосы парика и модная одежда делали его вообще похожим на здешнюю публику.

— Я здесь первый раз, — сказал Щелкунчик доверительно. — Приехал из Одессы по делам. Много слышал от наших об этом заведении, вот и решил навестить. У нас в Одессе такого нет. — Он мечтательно покачал головой, как бы завидуя вольготной жизни московских педерастов…