Дмитрий Петров - Призрак киллера

«Клиент» остановился около кафе под звучным названием «Звездопад» — довольно заурядной «стекляшкой», какими полна Москва, не имеющая представления о приличной архитектуре и уютных местах встреч. Ни в одном нормальном европейском городе в подобные «стекляшки» просто не вошел бы ни один человек, там противно, а в Москве это считается в порядке вещей, и никто не понимает, как это неуютно. В «стекляшках» царит непринужденный дух веселья. Там веселятся люди, не знающие ничего лучшего, обреченные всю свою жизнь провести в этих хлевах…

«Что ему тут надо?» — с недоумением подумал Щелкунчик про своего «клиента». Сначала он решил, что человек просто зашел, чтобы выпить кофе и купить сигарет, но потом по времени отсутствия понял, что гражданин Кисляков решил остаться внутри надолго.

Ну что ж, Щелкунчик вышел из машины и подумал, что настало, может быть, время для того, чтобы поближе посмотреть на человека, которого предстояло в недалеком будущем лишить жизни.

Народу внутри было немного, но все сидели как-то странно, небольшими группами по три-четыре человека.

Щелкунчик заказал себе у стойки чашку кофе, потом сел за столик и нашел глазами «клиента». Он сидел неподалеку и был увлечен разговором с некоей личностью.

Личность была малопрезентабельная. Парнишка лет восемнадцати, бледный, с тонкой, как у цыпленка, шеей, одет неважно.

Разговор был, казалось, глубоко интимным. Во всяком случае, оба говорили негромко, доверительно, сблизив головы над столиком.

«Ну и компания», — брезгливо подумал Щелкунчик, хотя его это и не касалось. Что ему за дело до будущего трупа?

— У вас свободно? — вдруг послышался над головой женский голос. Щелкунчик вздрогнул от неожиданности и весь собрался. Тут главное — не нахамить в ответ и не привлечь к себе тем самым внимание. Ну что за манера у людей подсаживаться к посторонним, когда есть свободные столики? Зачем это надо? Как прочно вбили коммунисты в головы русского народа идею коллективизма… Обязательно надо тесниться друг к другу и толкать локтями соседа… Тьфу ты, пропасть…

Щелкунчик медленно поднял голову и онемел. Перед ним с чашкой кофе в руках стоял молодой парень. Неужели это он говорил только что женским голосом?

— Можно присесть? — кокетливо повторил парень и, не дожидаясь ответа очумевшего Щелкунчика, сел рядом с ним.

Парню было лет двадцать пять, он был красавчиком, высокого роста, с серьгой в ухе. Одет, наверное, модно, хотя Щелкунчик не мог сказать этого наверняка. Он не слишком разбирался в моде, она ушла далеко вперед, а отставной майор остался позади.

Сам Щелкунчик был и оставался щеголем, но его щегольство носило традиционный характер. В его представление о красоте и приличии в одежде непременно входил хороший костюм с отглаженными брюками, начищенные ботинки, свежая сорочка и строгий, аккуратно завязанный галстук — скромненько и со вкусом. Весной и осенью Щелкунчик непременно носил шляпу, надетую ровно, чтобы середина полей приходилась точно по середине носа, как козырек у офицерской фуражки…

«Джинсовая культура» прошла мимо Щелкунчика. Пока его сверстники спорили, какие джинсы более модны — «Вранглер» или «Ливайс», Щелкунчик водил в атаки сначала взвод, потом роту, а потом батальон мотострелков. Он отвечал за снабжение, за боезапас, за состояние вооружения, за боевой дух, дисциплину, транспорт… Одним словом — за жизнь и смерть десятков людей. Ему было как-то не до джинсов.

Щелкунчик неприязненно взглянул на нежданного соседа, который, видимо, чувствовал себя здесь вольготно, как старинный посетитель.

— Вы тут первый раз? — спросил он, обращаясь к Щелкунчику. Тот смерил непрошеного собеседника взглядом и ничего не ответил, давая понять, что не собирается вступать в разговор. Но соседа это нисколько не остановило.

— Этот кофе такой крепкий, — жеманно сказал он. — От него так сердце стучит… Вы себе представить не можете… Хотя от чая, говорят, цвет лица портится…

Смотреть на этого типа с женским голосом и странными жеманно-кокетливыми манерами было противно, и Щелкунчик постарался отвернуться. Но не тут-то было.

— Вы не смущайтесь, — сказал собеседник. — Вы чувствуйте себя, как дома. Тут все свои, очень мило, вы себе представить не можете…

С этими словами парень сделал какое-то движение рукой под столом, и Щелкунчик с изумлением почувствовал, как чужая рука легла на его колено. Вот дивно-то. Рука парня полежала пару секунд на колене Щелкунчика, помяла его, а потом медленно поползла вверх…