Ольга Гаврилина - Смерть на фестивале

Адвокат завозился на стуле, пытаясь понять, о чем говорит Лола, а капитан неприязненно улыбнулся, ткнул клавишу на клавиатуре и открыл нужную страницу.

– Кориным Савелием Александровичем, семидесятого года рождения. Звонок поступил на пульт в 6 часов 15 минут. Пошел человек порыбачить, а тут такое…

– У вас здесь рыба водится? – удивилась Лола.

– А почему нет? Какая-то мелочовка вроде плещется, но любители ходят в основном у воды в тишине постоять, даже не за уловом. Я лично выезжал на вызов, – он посмотрел в монитор, – не предполагал, что вас эти подробности заинтересуют, но, если хотите, распечатаю для вас показания свидетеля.

– Печатайте! – приказала журналистка. Полицейский взглянул холодно и подсоединил отошедший провод принтера. Лола продолжала наступление: – А кто такой этот Корин, что-то еще про него известно?

– Местный, без приводов. Да вы не волнуйтесь так, никаких указаний на то, что это убийство, нет. Мало того, даже на то, что это несчастный случай: ограждение там высокое, и человек должен его преодолеть сознательно, – заверил он вкрадчивым голосом. – Мы и дело не открывали, так как на это совершенно нет причин.

«Вернулся к прежним уловкам. – Лола внимательно разглядывала странного полицейского. – Вот что здесь главное – они не открывали дело! И не откроют! О чем я могу ему поведать – о ночных звуках в опечатанном номере Ванессы? О нежелании армянского режиссера признаться в знакомстве с девушкой? – Она вспомнила Николу, такого внимательного ко всем ее версиям. – Надо признаться, что в данном случае все аргументы слишком слабые».

– А мобильник девушки вы проверяли? Распечатки телефонных звонков делали? Ее передвижения устанавливали? – Журналистка никак не хотела ретироваться.

Она не смотрела на Валотто, который делал ей какие-то знаки, видимо, требуя перевода.

– Детективов начитались, не иначе, – не преминул съязвить полицейский. – Телефон пролежал в воде вместе с телом более трех часов. Как вы думаете, какие тут могут быть распечатки и передвижения?

– Сим-карту восстановить не пробовали? – Лолу трудно было сбить с толку.

– Нечего там восстанавливать, – промурлыкал полицейский, смотря на журналистку с любопытством.

Но сломить Лолу было непросто. Все еще не обращая внимания на забеспокоившегося адвоката, который порывался потребовать от нее разъяснений, она возразила:

– Но для самоубийства тоже должна быть причина. А ее, мы уверены, нет. Ванесса с огромным удовольствием занималась своей новой работой, с нетерпением ждала эту поездку на фестиваль и в последнее время была очень радостной, спокойной и как никогда веселой.

– Вот именно, истерично веселой, что подтвердили и ее коллеги.

– Какие коллеги? Вы допрашивали их под протокол? У вас есть итальянский переводчик? – задохнулась от негодования журналистка.

– Что происходит, объясни? – не выдержал адвокат.

Но Лола боялась потерять нить беседы. Ей показалось, что Веревкин занервничал, и она знала, что в такие моменты нельзя отступать.

– Я смотрю, что двоюродная сестра Ванессы в курсе ведения уголовного производства, – язвительно произнес капитан. – Но я вам отвечу. После опознания трупа мы провели разговор под аудиозапись с представителями Италии, потом я и с российскими артистами пообщался, с которыми девушка работала. И те, и другие подтвердили, что в последнее время ее мучили приступы болезненного неестественного смеха. Я не врач, но если вы ее родственница, вы должны были знать, что ей требовалось лечение.

Лола опешила: «Вот и все, разговор окончен. А про лекарства, которые видела горничная в номере Ванессы, лучше не заикаться, – будет лишним подтверждением версии полицейского». Она заставила себя успокоиться и перевела все сказанное адвокату.

– Ну-с, подписывайте, и давайте прощаться. Выражаю свои соболезнования. – Полицейский встал.

– Вы знали, что Ванесса страдала этими приступами? – спросила Лола адвоката и тоже поднялась.

Конечно, она помнила, что итальянцы рассказывали про то, как Ванесса не могла остановиться от хохота, но не придала этому того значения в отличие от следователя.

– Нет, мне ее родители ничего не сказали, – вздохнул Валотто. – Пока нам даже придраться не к чему. По всему получается, что она сама с моста бросилась.

«Быстро же он сдался, – промелькнуло в голове у Лолы, – не могу я вот так отступить, тем более что даже Никола меня сюда направил и поддержал».