Алексей Доброхотов - Вскормить Скрума

Неудивительно, что местные красавицы, точно по расписанию прибывшие к началу проповеди, с нескрываемым любопытством смерили неказистую фигуру нового офицера, тут же отметив про себя, что он хоть и не красавчик, но не женат.

Пульнув в молодого лейтенанта по десятку раз самым большим калибром своих растушеванных глазок и не получив должной ответной реакции, они несколько обескуражились. Может быть, он просто не заметил неземной красоты и здорового желания? Попробовали окликнуть, приколоть и даже познакомиться, но и это не произвело нужного эффекта. Он по-прежнему сохранял странную безучастность. «Неужели женат?» – промелькнула досадная мысль. Однако, проанализировать ситуацию до конца им не позволили. В помещение клуба стремительно вошел отец Михаил и девицы вынуждено покинули место первого соприкосновения с новой жертвой, затянутые в глубину зрительного зала жадными солдатскими лапами, где добрые люди им доходчиво объяснили некоторые маленькие слабости нового офицера, что их вконец расстроило, но не надолго. Быстро нашлись традиционные отвлекающие моменты от тягостных размышлений, вернувшие взбудораженное сознание на привычную колею человеческих отношений.

Витя остался на улице. Религия его не сильно интересовала. Особенно проповедь молодого попа. Что тот вообще может смыслить в таинствах бытия, вскормленный молоком диалектического материализма? Преподнесет очередное лицемерие и лукавство в угоду имущественных интересов общины только и всего. И девиц он заметил. Даже отметил про себя их самобытную раскрепощенность. Просто сейчас ему было не до них. Одна тревожная мысль беспокоила сердце: где почта? Заранее заготовленное письмо обжигало грудь, и ему не терпелось поскорее его отправить. Быть может, тогда откликнется многомудрый Геннадий Петрович, начальник таинственного шестого отдела, и подскажет, как быть дальше. Целый месяц без чуткого руководства, один на один с невидимыми врагами, без связи с Большой землей изрядно помотали нервы. Но он выдержал, хотя он еще так неопытен, так молод и так мало имеет информации о том, что вокруг него происходит. И силы есть, но не к чему применить их, и желание есть, но не видно пути для движения. Только чувствуется, как сужается вокруг горла вражеское кольцо. И оступиться нельзя, и ошибиться легко.

Он пощупал письмо в кармане гимнастерки. Всего несколько строк о плохом самочувствии и слишком жаркой погоде. Но они непременно дадут далекому начальству понять, что благоприятной прохлады в ближайшее время не предвидится, что местный главный доктор преисполнен намерений его комиссовать, хотя сил и желания работать осталось много, и он может оказаться очень полезным на своем месте, ибо не далек тот день, когда он сможет самостоятельно преодолеть недуг народными средствами и встать в один срой со своими боевыми товарищами.

На скамейке клубного крыльца неожиданно обнаружился сморщенный старичок монгольской наружности, несмотря на страшную жару, облаченный в драную телогрейку. Он курил настолько вонючие папиросы, что от их дыма тут же запершило в горле.

– Простите, вы не подскажете, где тут почта? – поинтересовался у него Витя.

– Чего? – поднял на него свои водянистые глаза дед.

– Я спрашиваю: почта тут где? Письмо нужно отправить, – уточнил требование военный.

– Таки отродясь её тут никогда не было, – равнодушно ответил старик.

– А как же письмо отправить? – развел руки офицер.

– Таки на пошту сдать, – прошамкал незнакомец.

– Так ее тут нет, – удивился Витя, – Куда сдать то?

Старик выдержал долгую паузу, словно подбирая нужное слово. Видимо военный задал совершенно глупый вопрос.

– Ты, добрый человек, или не слушаешь или не понимаешь, – наконец констатировал он, – Таки я тебе объясню. Вон там, видишь, домишко стоит? – указал он в сторону кирпичного двухэтажного здания, – Видишь? – собеседник кивнул головой согласно, – Таки это Правление, которое выше. Внизу фактория, то бишь магазин, по-вашему, и склад. Таки вот у него с боку синий ящик привинчен. «Пошта» написано. Таки ты в ящик письмишко сунь, оно, глядишь, и дойдет. Понял? – он курнул едким белым облаком, отчего молодой человек закашлялся и, благодарственно мотая головой, побежал с письмом в указанном направлении.

– Эх, молодежь… – вздохнул дед, глядя ему вслед, – Простые вещи, а не понимает.

Действительно, почтовый ящик оказался на месте. Только он настолько зарос паутиной, что Мухин сразу заподозрил неладное. Или это муляж, или им не пользовались по назначению без малого лет десять. Однако, других вариантов дать о себе знать пока не предвиделось, и он сунул конверт в узкую щель, прорвав плотную паучью сетку.