Сергей Долженко: Дело Кинг Тута. детектив

– Если честно, противно стало…

– Противно? Я думал, тебе понравилось…

Наверное, на него стало жалко смотреть, потому что она улыбнулась, взяла его под руку.

– Противно от самой себя. Забудем, я о другом хотела с тобой поговорить.

– О чем? – подчеркнуто равнодушно спросил случайный любовник.

– Мы недавно похоронили дедушку.

– Соболезную.

– Три дня назад.

– И что? Я при чем? Деньги все-таки понадобились? Сколько?

К его удивлению гордая и надменная столичная штучка не врезала ему по щеке, не развернулась и не ушла, а только прикусила нижнюю губку.

– Ты вправе говорить такое, оскорблять… Но денег мне не надо. Наоборот, я тебе принесла деньги. Вот.

Она порылась в сумочке и вытащила перетянутые банковской резинкой пачку… Нет, не рублей, не долларов, а евро…

– Здесь тысяча. Если мало на первый раз, я добавлю.

Эта девочка умудрилась прожженного опера удивить во второй раз. Дима оглянулся по сторонам, встал, как вкопанный, и с удивлением посмотрел на пачку банкнот в ее дрожащей руке с тоненьким золотым браслетом на запястье.

– Я тоже хоронил своих дедушек, – медленно протянул он, – но по таким случаям бешеные бабки первым встречным не раздавал.

Но, оказывается, дедушка дедушке рознь. Покойный дед Жанны был в своем роде знаменитостью – медик, профессор с международной известностью, в последнее время возглавлял сектор молекулярной генетики в Московской международной академии имени Бурденко.

– Убили, как бродячую собаку. Заколотили палкой до смерти обкуренные подростки.

Слезы мгновенно вскипели на ее глазах, она замолчала, отвернувшись и невидящими глазами уставившись на многоводный поток машин, медленно текший вдоль бульварной решетки.

– Мне очень жаль, – осторожно сказал Дима. – Нет, правда, жаль. Такие люди должны умирать в постели, среди родных и близких. Но, конечно, не так паршиво. Нашли?

Она сразу поняла, о ком он спрашивает.

– Нет. Я хочу, чтобы ты сделал это.

Дима откинулся на спинку скамьи и присвистнул:

– Так вот для чего деньги! Кстати, спрячь в сумочку, а то в вашей семье пройдут еще одни похороны. Кругом столько завидущих глаз. Эй, мужик, что глазенки выпучил?! Иди, куда шел… Но при чем здесь я? Есть доблестный московский уголовный розыск, есть ГУВД, ФСБ, да все лучшие сыскари в столице парятся. Потом, как я понимаю, убийство академика не рядовой случай. Наш райотдел бы весь на уши поставили, даже если прихлопнули рядового кандидата наук. А тут, как ты говоришь, мировая величина! Ты со следаком общалась?

– Да. Пожал плечами и говорит, время такое бурное: олигархи, говорит, распоясались, организованная преступность… Целую лекцию мне о криминальной России прочитал, а по делу ничего не сказал.

Ну, о том, как родственников терпил разводят, Точилин знал не понаслышке. Так сказать – превентивная обработка, чтобы жалобы не строчили и нервы не портили, если дело до суда не дойдет.

– Любушка… извини, Жанна, неделя – не срок. Возьмут эти мелких бесов, куда они денутся? Но если так расстраиваешься, если хочешь помочь следствию, чисто психологически это понятно, найми на эти деньги частных детективов. Они в принципе могут раскопать то, что ушло от замыленного профессионального взгляда.

– Была. В очень крутом агентстве. Неподалеку отсюда, на Суворовском бульваре. Рекламу его часто крутят. «Щит и меч».

– И что?

– Как узнали, по какому поводу, тут же к генеральному директору провели, кофе предложили. Взялись рьяно, особенно, когда я сказала, что деньги – не вопрос, сколько потребуется, столько получат.

– Ну, вот и прекрасно!

– А сегодня утром позвонили и сказали, что договор со мной заключить не могут. Убийства – не их профиль. Как будто они вчера не знали, чем они могут заниматься, а чем – нет.

– Тоже логично, – сказал задумчиво Точилин. – Тяжкими и особо тяжкими преступлениями по «Закону об охранных предприятиях» они заниматься не могут. К следственным материалам близко не подпустят. Начнут суетиться нелегально – лицензию отберут.

Он говорил, как прокурор на приеме. На самом деле, в российской практике, частные детективы чем только не занимались. И в банды внедрялись, и дела государственной безопасности решали… только вся разница, под какой крышей они это делали. Да, по закону там, где произошло убийство – частного детектива быть не должно. Но кто сказал, что он туда явится с корочкой охранного агентства? Большинство частных сыскарей – выходцы из правоохранительных структур. Проставится бывшим коллегам, и заявится хоть куда… как милицейский информатор, как общественный помощник. Часть добытой информации сольет в органы, часть – клиенту. И все довольны. Поэтому отказ генерального директора ему был формально понятен, а вот по жизни – чувствовалось в этом что-то нехорошее.