М. Мариэль - Ночь в викторинском стиле. Аромат 185

Наталия Романова поспешно не хотела сдаваться. Она кокетливым взглядом из-под ресниц глядела на старого следователя, делая очередные попытки «поймать на крючок».

– Скажите, господин офицер, вы получили разрешение на общение с нами?

– Ах, да, – засуетился Савелий Петрович. Через секунду старший следователь протянул ей какую – то бумагу. – Прошу, голубушка, ознакомьтесь. – Это было разрешение, которое им только что переслали из Лондона. – Как видите, мы соблюдаем все рамки законности. Так шо теперь наша беседа имеет полностью официальный характер.

Савелий Петрович глядел на Наталию Романову, пытаясь понять, что она из себя представляет. Какой «портретный образ» подходит ей.

– Ну, раз так, то можете задавать мне свои вопросы, – высокомерно прыснула дама, показывая свой статус, пытаясь взять верх над мужчиной.

– Кстати, – вспомнил старший следователь, – я же не уточнил у вас, милочка. Вы хорошо соображаете по-нашему? Може, это, вам переводчика надо?

– Не беспокойтесь, любезный. – Поспешила ответить англичанка, – не хуже вашего владею языком. Так, вроде, у вас говорят?

Замечая, что все уловки напрасны, и её обаяние не срабатывает с этим пожилым мужчиной, Наталия Генриховна немного занервничала. Внутренний не уют взял в заложники её тело. Ощущение на себе взгляда из-под лба совершенно обезоруживало даму. Растерявшись, и в тоже время, чтоб окончательно не расклеиться, Наталия Романова собралась с мыслями и подъехала обратно к столу, оставив все свои женские ухищрения, и начала рассказ:

– Господин офицер, всё началось два месяца назад. Я очень хорошо помню, потому что этот день был для меня необычным.

– И чем же он был для вас таким необычным? – поторопил её следователь.

– Я как раз собиралась к своему стилисту, Джеймсу. Была записана к нему в тот день на укладку, потому что вечером меня пригласили на Эбери – стрит на ужин.

– И-и-и… – ещё более поторопил её сотрудник НБР.

– Не перебивайте, пожалуйста, мистер, – сделав замечание, дама немного зарумянилась, но продолжала. – Так вот, я уже практически выходила из дома, как у меня в сумочке, кстати, в тот день я взяла именно красную сумочку Шанель. Ну, просто такое у меня было настроение.

– Госпожа Романова, я очень хочу вас попросить поближе к делу, потому шо вы сами знаете, скоко людей нам ещё предстоит опросить.

– Да-да, конечно, сэр. Но если б вы меня не перебивали, я может, быть уже закончила рассказ. – Она знала, что раз ей не удалось завлечь его как мужчину, то у неё есть еще один козырь – собственная важность. Если уж и это не сработает, то на уши припасть ей точно никто не помешает. – Значит, как я уже сказала, зазвонил у меня мобильный телефон, а звонил Руфман Рафаил Борисович. И я ответила, – заявила дама.

Наталия Романова пересказала практически дословно тот день, красочно передав все нюансы разговора с одесским владельцем отеля.

– О, зая, от Кати письмо пришло, – увидев в телефоне уведомление, обрадовал жену Самуил.

– Ух ты, ух ты, – потерла руки Викторина, – давай, открывай, – торопила она мужа, сгорая от любопытства.

– Всё, оставь свою игрушку, – сказал Сэм, показывая на «Нюхометр», – читаем.

Мужчина открыл письмо, и они оба внимательно принялись читать его:

«Здравствуйте, Викторина! Это Катя, администратор из отеля «Бристоль». Вы просили меня сообщить, что сегодня произошло у нас. Да, у меня особо времени нет, чтоб подробно описать всё, как хотелось бы, так как в отеле сейчас такая суматоха. Да, и к тому же всех допрашивают, никого не выпускают и не впускают. Сказали, что такое будет до тех пор, пока всё не выяснят. Чувствую, ночка ждёт нас весёлая.

Да, значит, рассказываю. Два месяца назад, Рафаил Борисович, вы, наверное, знаете, что это один из наших шефов, сообщил коллективу, что на 20 июня мы гостиницу для всех закрываем. Объяснил это важным мероприятием, которого ещё в истории нашего отеля не было. Да мы особо не удивились. В нашей практике такое бывает, и довольно часто. Закрытие отеля на какое-то обособленное событие не новость. Только вот в словах шефа мы заметили что-то необычное. Не могу так сходу сказать, что именно, но закралась какая-то интрига. Значения этому мы не предали, работы было много – на этом всё и закончилось. Рафаил Борисович приказал оформлять бронь только до вчерашнего дня, но, чтоб все номера были готовы к принятию очень важных персон. Разумеется, после этого разговора с персоналом, у нас поползли слухи, причём настолько разные и казуистические. Каждый включал свою фантазию и воображение. Но, Слава Богу, продлилось это не больше месяца до тех пор, как Рафаил Борисович собрал повторное собрание и там уже обрисовал нам всю картину ожидаемого события.