Сергей Мориц - По собственному следу

Он будто попал в Средневековье. Здесь повсюду горели свечи в изобилии причудливых канделябров и бра, при отсутствии каких либо электрических приборов освещения, создавая в окружающем полумраке неповторимую атмосферу того времени.

Не задерживаясь в зале с шумной толпой, испуганный посетитель миновал людное место направившись прямиком в уборную. Он сомневался, что ему удастся выбраться отсюда живым, поэтому нужно было спрятать деньги где-то здесь. Он осмотрелся. Четыре кабинки с унитазами, два умывальника и мусорная емкость.

Он приподнял крышку сливного бачка:

«Нет, здесь точно найдут. Убийцы часто используют это место чтоб спрятать оружие».

Ласло встал ногами на край унитаза. Ему удалось дотянуться до подвесного потолка. В отверстие он осторожно протолкнул саквояж, прикрыв обратно плиткой. Теперь нужно было лишь оставить записку бармену, для Греты, где будет зашифровано послание о здешнем тайнике.

Он подошёл к белоснежной, незапятнанной раковине с блестящим серебряными отливами краном, и таким же подсвечником затейливой формы с узором, разглядывая в зеркале своё перекошенное от страха лицо, когда дверь сзади, тихо и медленно приоткрылась.

Он замер в ожидании, вцепившись в холодный смеситель. Стальное дуло револьвера выглянуло сквозь приоткрытую дверь. Длинное и круглое, оно постепенно проникало внутрь, миллиметр за миллиметром, расчетливо и упрямо, будто не имея конца. Ласло сжался в последней попытке ухватиться за жизнь, в то время как покушитель в отражении зеркала, излучал лишь твёрдое намерение отобрать её у него.

Он подошёл и прижал пистолет точно к затылку на расстоянии своей вытянутой руки. Твёрдое дуло жестко упиралось в пульсирующую кожу хладной окружностью. Вдруг свободная рука киллера скользнула в карман.

Ласло даже не успел опомниться как на его шее тесно сомкнулась тонкая веревка. Она впивалась в горло все сильнее и сильнее, сдавливая напряженные мышцы. Казалось будто она прорезала ему кожу и наружные ткани. Не оставляя отчаянных попыток сделать глубокий вдох, Ласло заметил в зеркало, как бесшумно открылась одна из кабинок. Он почти утратил сознание, в глазах помутнело и все расплывалось, от нехватки кислорода, но он все же сумел распознать в размытой фигуре застывшего Ле Грэйди с тяжелым канделябром в руке. Он занёс его над головой душителя. Глухой удар… Ещё один где-то вдалеке. Обхват на шее слабеет… Ласло растворяется и тает словно сахарная вата в горячем котле бурлящей жидкости.

Все кружилось вокруг подобием центрифуги. Стены стекали в пол, который плотиной уплывал из-под него.

Ласло лежал на боку в огромной луже багрового цвета. Зрение нормализовалось, и он попытался встать. Вышло у него это не сразу, поскольку опорная нога скользила по испачканной кровью чёрной плитке, которой был устлан сортирный пол.

Близнец лежал точно подле него с отсутствием всяких признаков жизни. Увидев это Ласло вскочил и попятился задом пока не упёрся в самый дальний от него угол. Голова и лицо злоумышленника, были полностью омыты кровью. Он не шевелился. И похоже что не дышал. Рядом валялся подсвечник, в кроваво-серебристом покрытии которого, отражался все тот же ненавидящий взгляд мертвого маньяка.

Будучи подверженным состоянию крайней дезориентации и пребывая в сильнейшем паническом стрессе, Ласло сломя голову пустился прочь с места жуткого убийства. Он снова опрометчиво угодил в необъятную лужу крови, и проехался в ней до самой двери, сильно ударившись локтем о её косяк.

Выскочив в зал он попытался воззвать к собственному самообладанию, дабы не вызывать подозрений и не привлечь крайне неуместного внимания масс, восседавших здесь за распитием различных спиртных напитков.

Поддавшись нестабильному самоконтролю, ему чудом удалось покинуть «Подсвечник» незамеченным.

Его незаурядно мутило и свежий воздух вовсе не способствовал улучшению состояния. Он пожалел, что не пропустил стаканчик-другой бренди, перед тем как уйти из шумного заведения. Хотя это могло только усугубить и без того опасную ситуацию, ведь его новый костюм напрочь был выпачкан и пропитан человеческой кровью. Он даже чувствовал её запах, и настырный металический привкус у себя во рту. Но больше всего его волновало не это:

«Куда подевался Ле Грэйди?», — он спас его, но как он там очутился? Каким образом? И куда исчез?

Пройдя несколько сотен метров, он ощутил резкий болевой спазм в горле, и лишь тогда вспомнил что едва не погиб от насильного удушья. Ещё он вдруг понял, что идёт в противоположную от своего дома сторону и пошёл обратной дорогой.