Стивен Хантер: Честь снайпера

— Неплохо, — заметил Свэггер, что для него было равносильно выражению восхищения.

— Это случилось еще до того, как Шумская прославилась сама, — продолжала Рейли, доводя свою мысль до конца. — Но все сохранилось в коллективной памяти женщин-снайперов. Советский Союз, 1944–1945 годы. Женщины говорят между собой и пересказывают друг другу то, чего нет в официальных архивах, передают от одной к другой. Это настоящая история, которая никогда не попадет в газеты и учебники.

— Ну хорошо, у нас есть указание на то, куда послали Милу Петрову. Хрупкое, основанное на воспоминаниях, ничем не подтвержденное, но тем не менее это точка, с которой можно начать.

— Конечно, и мы обязательно проверим Украину. Но сначала давай задумаемся над тем, у кого была власть, чтобы вырвать Петрову оттуда, где она находилась, поручить ей особое задание и направить на Украину, используя всю мощь аппарата. Кто обладал такой властью?

Москва

Кремль

Начало июля 1944 года

Здесь было пусто, как в музее, и громкий стук ее сапог по мраморным плитам пола отражался эхом от сводов восемнадцатого века. Наверное, каждый день поздно вечером плиты полировали, а также вытирали пыль с картин и статуй давно исчезнувших богов. Здесь все по-прежнему говорило о царях и великих князьях, но не о большевиках. Наконец ее провели в зал совещаний; войдя, она застала там трех высокопоставленных офицеров госбезопасности, сидящих в напряженном внимании рядом с мужчиной в штатском, который держался с небрежной уверенностью великого князя в окружении чистильщиков конюшен.

— Крылов. — Встав, мужчина в штатском кивнул, но руку не протянул и вообще никак не приветствовал гостью.

Сама по себе эта фамилия уже говорила о многом. Крылова называли правой рукой Сталина, а в некоторых кругах — и его стальным кулаком. Крылов отправлялся туда, где возникали неприятности. Проницательный, привлекательный внешне, обладающий жестоким обаянием и железной волей, он решал любые проблемы, будь то снижение темпов производства стрелкового оружия или усмирение строптивого офицера в Прибалтике. Этот человек славился тем, что доводил до конца любое дело, за которое брался.

Но Мила подумала: «С чего это такая большая шишка заинтересовалась тем, что случилось под Курском?»

— Товарищ снайпер, — начал Крылов, — из доклада врачей следует, что с вашей ногой все в порядке. Вижу, вы несколько месяцев прекрасно поработали в разведке при штабе генерала Зуйкова, поправляясь после ранения. Он лестно отзывался о том, как вы героически выполняли в Сталинграде свой долг. И он опять просил произвести вас в лейтенанты.

— Товарищ генерал слишком добр ко мне, — пробормотала Петрова.

— У него есть на то все основания. В конце концов, на вашем счету несколько десятков убитых врагов. Товарищ снайпер, вы можете назвать точное их количество?

— Никак нет. Я не веду счет.

В донесениях говорится, что вы уничтожили уже больше сотни фашистов. Я думал, что такая спортсменка, как вы, привыкшая к соперничеству, — Мила играла в теннис, завоевывала призы, но это было тысячу лет назад, — должна состязаться с другими снайперами.

— Я убиваю людей, — возразила Петрова. — Это не доставляет мне радости. Я занимаюсь этим, потому что так нужно моей Родине, потому что так нужно нашему вождю, и, самое главное, потому, что когда я вижу в прицел упавшего фашиста, я знаю, что он не убьет того парня, которого я утром видела в очереди к полевой кухне.

— Да, отлично сказано. В конце концов, ничто не сравнится с фронтовым братством.

Все три офицера, судя по погонам, два полковника и подполковник, послушно кивнули. У них на мундирах виднелись синие петлицы госбезопасности, на столе лежали фуражки с синими околышами. Трудно ошибиться. Но даже без синих петлиц и синих околышей в них чувствовалось нечто говорящее о силе, у них были лица людей НКВД — Мила видела такие у солдат заград-отрядов, которые шли следом за идущими в атаку подразделениями, — равнодушные, замкнутые, с маленькими глазками и поджатыми губами. На таких лицах не хотелось задерживать взгляд, да и сами эти люди, выбравшие своим ремеслом работу в службе госбезопасности, не любили, когда на них пристально смотрели. В нынешних обстоятельствах единственной их задачей было выражать пылкое восхищение Крыловым. В конце концов, ему достаточно было глазом моргнуть, чтобы все трое исчезли. Более того, это прекрасно понимали все присутствующие.