Лора Липман - О чем молчат мертвые

— Но это не докажет, что именно она и есть Рут Лейбер. Это будет всего лишь подтверждением того, что некая Рут Лейбер действительно жила на белом свете и ходила в эту школу. Конечно, нам нечем опровергнуть ее слова, но и ей самой нечем подтвердить свое заявление. Сначала она называет нам одно имя, потом другое, третье… Уверен, эта самая Рут Лейбер тоже уже давно мертва. Ведь наша новая знакомая — настоящая королева мертвых.

Наконец они съехали с шоссе и двинулись дальше на север. Пригород заметно разросся с тех пор, как Инфанте впервые приехал в Балтимор. В Сайксвилле от былых сельских традиций почти не осталось и следа. Дом престарелых казался богатым и современным — он выглядел даже лучше, чем тот, где жил Уиллоуби. Откуда у простого копа столько денег, чтобы позволить себе такую старость? Но тут Кевин вспомнил о продаже фермы и о заинтересованности Данхэма в аннуитетах. Старик хорошо спланировал свое будущее — в этом нечего было и сомневаться. Интересно, преступления он планировал так же хорошо, как и свои финансовые махинации?

Честера слегка передернуло, когда их повели в хоспис, где содержали Данхэма. Сначала Инфанте удивился этому, но потом вспомнил: жена Уиллоуби лежала в таком же месте — когда ей было около пятидесяти, ее определили в хоспис, где она вскоре и умерла.

— Мистер Данхэм почти не говорит, — сообщила им хорошенькая молодая медсестра по имени Терри. Медсестры — вот с кем ему надо почаще встречаться, подумалось Кевину. Идеальная партия для полицейского. Жаль только, что они больше не носят те обтягивающие белые халаты и маленькие колпачки. На Терри были зеленые штаны, разноцветная кофточка и уродливые зеленые башмаки, хотя она все равно выглядела потрясающе. — Иногда он издает какие-то звуки, чтобы выразить свое самочувствие, но не более того. Мистер Данхэм уже на последней стадии…

— Поэтому его отправили в… в хоспис? — спросил Уиллоуби, запнувшись на последнем слове.

— Мы отправляем людей в хоспис, только если им осталось жить меньше полугода. Три месяца назад мистеру Данхэму поставили диагноз — рак легких в четвертой стадии. Бедняга.

Да уж, подумал Инфанте, бедняга. А затем спросил:

— У него был сын, Тони. Он приезжал?

— Не знала, что у него был сын. У нас есть только номер его юриста. Может, они рассорились? — предположила медсестра. — Всякое бывает.

А может, сын просто не хотел иметь ничего общего с таким отцом. Должно быть, сыну было все известно о грязных делах Стэна, и он рассказал об этом своей подружке, Пенелопе, а та в свою очередь рассказала кому-то еще, а именно женщине, которая сидела за рулем ее автомобиля.

Кевин, конечно, понимал, что человек на последней стадии болезни Альцгеймера не был в состоянии сообщить им нужную информацию, но когда он увидел Стэна Данхэма, его все равно постигло жуткое разочарование. Перед ними сидело жалкое подобие человека в клетчатой пижаме и халате. Единственными признаками жизни были аккуратно расчесанные волосы и гладко выбритое лицо — наверное, медсестра позаботилась. При виде Терри его взгляд посветлел. Он посмотрел на Кевина и Уиллоуби с легким любопытством, а затем перевел взгляд обратно на сестру.

— Здравствуйте, мистер Данхэм. — Терри говорила воодушевленно, но не так громко, как говорят с малышом. — У вас гости. Вы работали с ними вместе, мистер Данхэм.

Стэн продолжал пристально на нее смотреть.

— Я с вами не работал, — сказал Инфанте, пытаясь подражать тону девушки. — Но Чет работал в уголовном отделе. Вы помните его? Он известен тем, что занимался расследованием дела сестер Бетани. Слышите? Дело сестер Бетани.

Последние три слова детектив произнес очень медленно, внимательно глядя на Данхэма, но не заметил никакой реакции. Собственно, Кевин ни на что и не рассчитывал, просто не смог удержаться. Больной не отрывал глаз от Терри. Он смотрел на нее, как пес, ласковым и преданным взглядом. Если этот человек действительно когда-то похитил сестер Бетани, он был чудовищем. Но даже чудовища с возрастом становятся слабыми. Даже чудовища умирают.

Инфанте и Уиллоуби, сами не зная, что ищут, начали открывать один за другим выдвижные ящики и дверцы шкафа.

— У него не так уж и много вещей, — сказала медичка. — Да и зачем ему… — Она вдруг замолчала, как будто мужчина в инвалидном кресле, не отводивший от нее преданного взгляда, мог удивиться, узнав, что умирает. — Но есть фотоальбом, который мы вместе иногда просматриваем. Не так ли, мистер Данхэм?