Екатерина Островская: Демоны прошлой жизни

— И что теперь?

— Да ничего. Сейчас я пойду и отдам эту папочку Уманскому… Тьфу ты! Белозерову этому. И заберу Вику.

Друзья разошлись. Кудеяров шел по улице мимо дома адвоката, мимо дома отца Петра, прислушался к тому, что происходит на территории Ашимова, но там было тихо. Наконец, добрался до калитки участка Уманского. Дверь была приотворена. Павел вошел и сразу увидел небольшую беседку, в которой на скамеечке под плетенным из ивовых прутьев абажуром сидели рядом хозяин и Вика Горелова. Павел помахал им рукой, и Леонид Владимирович ответил тем же. Девушка сделала вид, что не заметила, и отвернулась в сторону.

Уманский поднялся и шагнул из беседки навстречу гостю. Вика осталась сидеть.

Хозяин подошел и не стал протягивать руки, чтобы поприветствовать Павла. Спросил только:

— Что тут у вас случилось?

Кудеяров подумал немного и все же признался:

— Взяли настоящего убийцу Карины и Алика. Но я отдал его Ашимову, хотя вы просили предоставить его вам.

— Это ваше право, — сказал Уманский. — Объясните только, почему вы девушку использовали как живца.

— Ей ничего не угрожало. В крайнем случае я всегда бы успел выстрелить.

Он посмотрел на Вику. Не отрывая взгляда, подошел к беседке:

— Вообще я за тобой. Пойдем!

Вика помотала головой.

— С тобой не пойду. Потому что ты злой… Я тебя встретила, думала, что все у нас будет хорошо. Надеялась, что я забуду Леню… Это я про него тебе рассказывала. Представляешь, каково мне было встречать его здесь, знать, что он теперь с другой! Я правда до этого хотела забыть его… Но теперь поняла… Я и тогда побежала к нему, чтобы поговорить, и нашла убитую Карину. А потом приехал ты… Я поверила тебе. А ты отправил меня сюда, чтобы поймать убийцу! Знал, что он на меня бросится, а ты его схватишь. А если бы ты не успел? Прости, но теперь я останусь здесь.

Кудеяров посмотрел на Уманского, вернее, на человека, жившего под его именем, который теперь возвращался в беседку. Он вошел и сел рядом с Викой.

— А вам-то самому, Игорь Петрович, нужна Вика? — спросил Павел.

— Очень нужна, — сказал Уманский-Белозеров и тут же прижал к себе девушку. — И всегда была нужна. Я даже поэтому и жил здесь, чтобы хоть иногда видеть ее, а она всегда убегала при встречах со мной…

— Я бы давно пришла, но ты с Кариной был, — сказала Вика и начала вдруг улыбаться, понимая, что все, о чем она мечтала, наконец-то случилось.

Любимый наклонился и коснулся губами ее виска.

— Прости, просто решил, что потерял тебя навсегда… — шепнул он. — Но теперь все будет иначе… Мы уедем отсюда и начнем новую жизнь.

— Зачем? — спросил Кудеяров. — Это я уеду и начну новую жизнь. Уеду, а вы меня забудете. А я никому ничего… Так что будьте счастливы. Я в самом деле рад, если у вас все хорошо. Ты права, Вика: Игорь Петрович лучше меня…

Павел вынул из-за пазухи пластиковую папку и протянул Уманскому-Белозерову.

— Тут кое-какие документы, весьма интересные для вас. Один нехороший человек их нарыл и готов был пустить в дело.

Игорь Петрович положил папку на стол перед собой.

— Посмотрю на досуге. А вы шли бы отдыхать. Столько дел здесь наворотили — устали, наверное.

Кудеяров посмотрел на Вику, но она, не дожидаясь его слов, покачала головой.

— Прощай, — сказал Павел.

Он повернулся и направился к калитке. Сделал несколько шагов и, словно передумав уходить, остановился.

Обернулся.

— Игорь Петрович, а все-таки кто такой настоящий Уманский?

— Младший брат моей матери. Он всего на двенадцать лет старше меня. Да и похожи мы с ним были. Мне лишь небольшая пластика потребовалась.

Карину Сорокину похоронили на местном кладбище. Народу собралось немного. Алена с мужем Аркадием, мать Карины с внуком, участковый со своей невестой, Павел и, разумеется, отец Петр с женой. Уманский пришел один — Вики с ним не было, очевидно, она не хотела встречаться с Павлом.

После похорон Уманский позвал всех на поминки, но Кудеяров и Францев отказались. Вместе они возвращались к опорному пункту. Под руку с Николаем шла его невеста. Заявление они уже подали, и свадьба должна была состояться в самом начале сентября.

Они уже миновали рынок и прошли мимо магазина «Тысяча мелочей». Стали прощаться с Кудеяровым, зная, что тот должен уехать. И в этот самый момент ему позвонил Ашимов.

— Я вам кое-что должен, — напомнил он.

— Ничего вы мне не должны.

— Я так не могу: дал слово — надо держать.