Ларс Кеплер - Охотник на кроликов

Огромный ангар из гофрированной жести громоздился над силуэтами сотен судов: высокие парусники с большими килями и узкие моторные лодки, изящные, как наконечники стрелы.

В окнах длинного барака горел свет. Он достигал широкой стены и вывески с названием “Верфь Нюбуда”.

Париза развернулась, задним ходом подъехала к стене и остановилась.

Она вышла из машины; холодный ветер с моря продувал ее вязаный свитер насквозь. На ней были только блестящие синие домашние штаны, ноги в спортивных туфлях были босыми.

Брезент хлопал по остовам лодок, трещал пластик, ритмично бились о флагштоки веревки, словно кто-то бежал по деревянному полу в обуви на жестких каблуках.

Париза ничего не рассмотрела за грязными шторами барака.

Узкая гравийная дорожка вела вниз, к воде и понтонным мосткам между высокой жестяной стеной ангара и тесными рядами лодок.

Париза повесила сумку с пистолетом на плечо и стала подниматься по крутой лестнице. Она постучала, подождала несколько секунд, а потом вошла в кабинет с маленьким письменным столом и морской картой, прикрепленной прямо к стене степлером. Мужчина, на вид старше семидесяти, сидел за столом и просматривал квитанции. На плетеном стуле в углу сидела женщина, его ровесница, и вязала.

На мужчине была рубашка с коротким рукавом, волосатые руки лежали на столе. На запястье поцарапанные золотые часы. Женщина опустила вязанье на колени и вопросительно посмотрела на Паризу.

– Я пришла за сестрой, – спокойно сказала та. – Ее зовут Амира.

Мужчина провел ладонью по голому темени и пригласил ее сесть на стул для посетителей.

Париза села. За ее спиной послышалось тихое звонкое пощелкивание – это женщина на плетеном стуле вернулась к своему вязанью.

– Мы уже почти начали думать, что за последними никто не придет, – со странной интонацией заметил мужчина и потянулся за папкой.

– Она должна была прибыть сюда не раньше среды, – коротко пояснила Париза.

– Ну что ж, это будет кое-чего стоить, – равнодушно продолжил старик, лизнул палец и принялся листать тонкие морские накладные.

– Но ведь уже заплачено, – сказала Париза.

– Если бы вы забрали ее, когда она прибыла… – ответил старик, коротко глянув на нее.

– Она не хочет платить? – встревоженно спросила женщина.

– Да нет. – Мужчина ткнул пальцем в розовую бумажку в папке. – Три дня: аренда жилья, еда, санитарно-гигиенические издержки и административные взносы.

Женщина за спиной у Паризы снова принялась вязать, пока старик подсчитывал что-то на микрокалькуляторе возле пыльного телефона.

Резкий звук шлифовальной машины доносился сквозь стены ангара.

Мужчина облизал морщинистые губы и откинулся на спинку конторского стула.

– Тридцать две тысячи триста крон, – объявил он и развернул экран калькулятора к Паризе.

– Тридцать две тысячи?

– Мы с сыновьями содержим эту марину, у нас, к сожалению, нет средств на благотворительность.

– Картой можно оплатить? – спросила Париза, хотя знала, что у нее на счете нет таких денег.

– Нет, – улыбнулся старик.

– У меня нет наличных.

– Тогда, уважаемая, съездите в Окерсбергу и снимите деньги, но имейте в виду, что чем дольше вы тянете, тем больше растет долг.

– Сначала мне надо поговорить с ней. – Париза встала.

– Если мы начнем делать исключения, то…

– Это моя сестра! – воскликнула Париза. – Она приехала сюда, она не знает ни слова по-шведски, мне обязательно надо поговорить с ней!

– Мы понимаем, что вы взволнованы, но не наша вина, что вы не можете ее забрать…

– Говорите, где она, – перебила Париза, подождала несколько секунд, прошла мимо женщины и вышла в дверь.

– Подождите, уважаемая, мы все устроим! – крикнул ей в спину старик.

Париза спустилась по лестнице и побежала по узкой гравийной дорожке между поставленными на опоры судами и большой мастерской. Далеко внизу она увидела, как дрожит на ветру мачтовый кран на фоне несущихся чередой облаков. Волны пенились на скалах и погрузочном пандусе.

Почти перейдя на бег, Париза увидела свет сквозь пластик на одном из поставленных на стапели судов.

Запах горячей нефти заставил ее перенестись мыслями в Афганистан. Она вспомнила авторемонтную мастерскую, где работали отец и дед, у реки Сафид на окраине Шибаргана.

– Амира? – позвала она, подойдя к яхте. – Амира!

Париза снова позвала сестру; ей вдруг показалось, что она различает тени, двигающиеся за освещенным брезентом большой моторной лодки, внизу, у воды.