Ларс Кеплер - Охотник на кроликов

– Где Давид Джордан? – спросил Йона и убрал пистолет в кобуру.

– Что?

Женщина в замешательстве перевела взгляд на дом и увидела лежащую на земле входную дверь.

– Давид Джордан, – повторил Йона. – Его нет дома.

– Он в Норрланде, – тонким голоском ответила женщина.

– Что он там делает?

– Не знаю. – Женщина захлопала глазами, словно была в чем-то замешана. – Работает, наверное?

– Где именно в Норрланде?

– А в чем дело?

– Позвоните ему, – сказал Йона, указывая на телефон в руке женщины. – Спросите, где он, но про нас не говорите.

– Я не поняла, – прошептала женщина и приложила телефон к уху, но почти сразу же опустила руку. – Телефон выключен… его телефон выключен.

– Вы пара? – спросил Йона, глядя на нее каменно-серыми глазами.

– Пара? Я об этом не думала… мы часто встречаемся… мне нравится бывать здесь, тут я могу рисовать… но мы не близки с ним, я понятия не имею, чем он занимается, – знаю только, что он вроде бы продюсирует передачу о еде, которую ведет Рекс…

Она замолчала и ковырнула гравий носком сандалии.

– Но вы знали, что он собирается уехать.

– Он только сказал, что ему надо в Норрланд, – он знал, что мне это все равно.

– Норрланд величиной примерно с Великобританию, – заметил Йона.

– Вроде бы он говорил – Кируна. Кажется, он говорил про Кируну.

– Что, по-вашему, он собирался делать в Кируне?

– Понятия не имею.

Не говоря ни слова, Йона зашагал к своей машине. По дороге он позвонил Анье, попросил, чтобы она заказала билет на самолет.

– Удалось связаться с Рексом Мюллером? – спросил он и сел за руль.

– Ни Мюллера, ни его сына Самми не оказалось дома, никто не знает, где они. Мы говорили с Четвертым телеканалом и с матерью мальчика, она в отъезде. Но…

– В любом случае, похоже, что Давид Джордан утром уехал в Кируну. – Йона вывернул на шоссе.

– В списках пассажиров его нет.

– Проверь, не приземлялись ли в аэропорту частные самолеты. Или на какую-нибудь частную летную базу.

– Ладно.

– Потому что я еду в Арланда, – добавил Йона.

– Это и так ясно, – спокойно ответила Анья.

– И рассчитываю на то, что вы тем временем отследите телефоны.

– Мы пытаемся, но компании делятся информацией, мягко говоря, неохотно.

– Вы только разберитесь с этим до того, как я сяду в самолет.

– Я поговорю с прокурором о…

– Наплюй на разрешение, переедь их, нарушь закон, – перебил Йона. – Прости, но если мы не найдем Рекса и его сына, они покойники.

– Наплевать, – спокойно повторила она. – Переехать и нарушить закон.

Извилистое лесное шоссе было пустым. Йона проскочил мимо дачных домиков возле блестящего, как зеркало, озера с деревянной вышкой посредине. Какой-то мужчина стоял за забором, держа в руках автоматическую газонокосилку.

Йона еще увеличил скорость и возле автозаправки выехал на большое шоссе, когда позвонила Анья.

– Йона, ничего не выйдет, – начала она.

Техники из оперативного отдела пытались отследить Джордана и Рекса при помощи мобильных следов GPS и GSM. Активировать телефоны на расстоянии, чтобы они начали посылать данные о местоположении, не получилось, местные станции в Кируне не смогли уловить сигналы, так что техники пришли к выводу, что телефоны Джордана и Мюллера не просто выключены, а еще и повреждены.

– А как же телефон Самми? – спросил Йона.

– Мы им занимаемся, – огрызнулась Анья. – Прекрати давить на меня, я этого не выношу. Одни брюзги вокруг. Ни блеска, ни флирта…

– Прости, – сказал Йона и еще прибавил скорости.

– Но, возможно, ты прав… рано утром “Сессна” из Стокгольма села на морской авиабазе в Курравааре.

– И списка пассажиров нет?

– Подожди секунду.

Йона услышал, как Анья с кем-то говорит и благодарит за помощь.

– Йона?

– Да?

– Мы отследили телефон Самми. Он в Халлунде, есть точный адрес – дом на Томтбергавеген.

– Отрадно знать, что он остался дома, – сказал Йона. – Отправьте туда машину, пусть Жанетт Флеминг поговорит с Самми… мне надо знать, куда уехали Рекс и Давид Джордан.

Рекс стоял в гостиничном номере, разглядывая разложенные на гладком покрывале охотничьи принадлежности. Сорвав бумажную печать, он открыл деревянный ящик, вынул охотничий нож с широким лезвием и срезал этикетки с новой одежды.

Этим утром они на двухмоторной “Сессне” с поплавками вылетели с Хэгернэсвикена под Стокгольмом. Гул, несмотря на герметичную кабину, был такой, что разговаривать оказалось невозможно. Во время этого полета в тысячу двести километров Рекс чувствовал себя, как Нильс Хольгерссон, летящий через всю Швецию с дикими гусями. Пейзаж под ними менялся: возделанные поля и обитаемые места сменились черно-зелеными сосновыми лесами, а потом – болотами и тундрой.