Мария Спасская - Флейта гамельнского крысолова

Приблизившись к лестнице, склонился и заботливо поправил съехавший на пол плащ, прикрывая ноги девушки. Только теперь он смог как следует ее рассмотреть. Ривка была красива. Очень красива. Возможно, в более подходящий момент Йозеф даже увлекся бы ею, но сейчас не красота иудейки привлекла внимание лекаря. Он рассматривал книгу книг. Воткнув факел в песчаный грунт, он протянул руку и поднял лежащий рядом с Ривкой «Доминатон». Скрестив ноги по-турецки, уселся поудобнее, откинул медную застежку, с трепетом открыл первую страницу и принялся читать. Древнегреческий он знал так же хорошо, как и латынь, ибо усердно занимался этими языками в университете, поэтому с увлечением принялся за вступление.

«Еще Геродот называл Пифагора величайшим эллинским мудрецом, — так начиналось повествование. — Однако не уступали мудрецу в учености и Пифагоровы ученики — философ Ямвлих, историк Диоген, а также я, отвергнутый учителем Порфирий. Во всем мы следовали заповедям учителя, но смерть его, ужасная и несвоевременная, показывает, что не всегда мудрейший был прав. Дабы составить представление о величайшем из мужей эллинских Пифагоре Самосском и его учении, надобно начать с самого его рождения.

Родился Пифагор в семье золотых дел мастера Мнесарха. Рождение ребенка предсказала дельфийская Пифия, сообщив счастливому отцу, что новорожденный принесет столько пользы и добра людям, сколько не приносил и не принесет в будущем никто другой. На радостях Мнесарх нарек младенца Пифагором — то есть «предсказанный Пифией». Отец хотел сделать сына наследником премудростей своего ремесла, но мальчик проявлял способности к высоким наукам, и Мнесарх отправил сына странствовать.

Пифагор встречался чуть ли не со всеми известными мудрецами нашей эпохи и впитал в себя все накопленное человечеством знание. Первый учитель его, Гермодамас, преподал ученику основы музыки, живописи и посвятил в тайны Природы, а потом направил продолжать обучение в Египет. На долгом пути в страну всемогущих жрецов юноша брал уроки астрологии, нумерологии, медицины и других наук. Затем прошел краткий курс обучения у сидонских жрецов.

Самосский правитель тиран Поликрит снабдил Пифагора рекомендательным письмом к своему союзнику фараону Амассису, благодаря чему ищущего знаний юношу допустили к обучению у мемфисской жреческой касты и посвятили в таинства, запретные для чужеземцев. Здесь Пифагор провел двадцать два года, пока Египет не завоевал персидский царь Камбиз. Пифагора увели в числе пленников в Вавилон, но и здесь, будучи плененным, он продолжил учебу у халдейских магов.

По истечении двенадцати лет царь Дарий возвратил пятидесятишестилетнему Пифагору свободу, и мудрец обосновался в греческой колонии Кротон, где, собрав группу аристократов, начал проповедовать теорию об «облагораживании невежественного народа, достигнуть коего, возможно, там, где власть принадлежит касте мудрых и знающих людей, которым народ повинуется в чем-то безоговорочно, как дети родителям, а в остальном сознательно, подчиняясь нравственному авторитету».

Пифагор и мы, его ученики, образовали подобие религиозного ордена, «братства посвященных просвещенных», состоящего из касты единомышленников, обожествляющих своего учителя. Наша деятельность носила тайный характер. Новых членов принимали по особому ритуалу, допуская к обучению только после строгого испытания — пятилетнего обета молчания. Мы, члены пифагорийского кружка, имеем специальный знак — пентаграмму, по которой узнаем друг друга. Каждый новый член дает клятву сохранять в тайне все, что происходит в школе, а также не рассказывать ничего о Пифагоре, которого мы, его последователи, признаем пророком.

Идея облагородить невежественный народ не оставляла учителя ни на минуту, и по инициативе Пифагора был создан аристократический правящий орган — «Совет трехсот», возглавляемый Учителем в течение двадцати пяти лет. Постепенно, вместе с распространением пифагорийских школ по соседним городам, распространялось и влияние «Совета трехсот».

«Совет» стал изменять законы в этих городах в соответствии с учением. Недовольство большинства, не желающего «безоговорочно подчиняться, как дети родителям», теориям «избранных просвещенных», вылилось в кровавый мятеж. Спасаясь от народного гнева, Пифагор вместе со своими учениками перебрался в соседний Таренте. Но и тут народ решительно восстал против тайной организации «избранных», и в возрасте восьмидесяти лет Пифагор погиб в уличной схватке.