Мария Спасская - Флейта гамельнского крысолова

— Что-то не хочется.

— Из-за Добрыни? — понимающе осведомился Владимир Ильич.

— Ну да. Из-за него.

— Вот еще пример дурацкого союза, — с воодушевлением проговорил шеф. — Зачем он тебе нужен, этот парень? Ты девочка живая, энергичная, умненькая. А он — ты прости меня, Берта, — твоя полная противоположность.

— Противоположности сходятся, — осторожно заметила я.

— Тогда не удивляйся, если, следуя семейной традиции, вашего сына он назовет Путятя и соответственно по прошествии времени будет настаивать, чтобы ваш отпрыск назвал свою дочь не иначе, как Забава. Забава Путятична, внучка Добрыни Никитича. Ты готова к этому?

В кабинет, неся на подносе четыре чашки с дымящимся кофе, вошла Лиля. Пристроила поднос на край стола и, расставляя напитки, обиженно проговорила:

— Рома какой-то странный. Убежал, даже кофе не попил. А я специально для него варила. Крепкий. С корицей. Как он любит.

— У него душевная драма. Ольга в загул ушла, — многозначительно пояснил Хренов.

— Да вы что! — присела на краешек стула секретарша. И восторженно добавила: — Какой кошмар!

— Ну да. Кошмар. Сначала сойдутся, потом не знают, как вместе жить. Я Берте советую гнать Добрыню поганой метлой. Зачем ей этот бездельник?

— Не могу я его выгнать. Не за что. Он же, в принципе, безобидный. И по-своему обо мне заботится. Только его присутствие меня ужасно раздражает.

— А ты отправь его на дачу. Пусть там живет, — предложила Лиля.

— Нет у меня дачи, — хмуро откликнулась я.

— У меня купи.

— Да ты что, Лилька? — присвистнул Хренов. — Продаешь свою дачу? Ты же так о ней мечтала!

Секретарша злобно сверкнула глазами и в сердцах выдохнула:

— Дура была, вот и мечтала. Нет больше моих сил! Каждые выходные и праздники, хочешь не хочешь, а будь добра туда тащиться! Стоишь в пробке, как последняя идиотка, и деться некуда. Ни в туалет сходить, ни ноги размять. И так три часа. Приехали уставшие — надо с дорожки выпить. Стол накрываем, садимся и до утра гудим. К обеду встали, голова шире плеч, а надо на огород. Пахать. Ну как же! Огурчики свои нужны? Нужны. Клубничка? Картошечка? Для этого вскопай, посади, удобри, прополи, собери и законсервируй. Не отдых — каторга. А расходы? Василий мой электроплуг себе за сто тысяч купил. А к нему насадки. Еще на сорок тысяч. Забор в прошлом году поставили, беседку. Колодец выкопали и выгребную яму. В кредиты влезли — страшно подумать, сколько каждый месяц банкам отдаем. Ну ее к черту, эту дачу! Хоть отдохну без нее по-человечески.

— А где хоть дача-то? — уточнила я.

— Под Дмитровом. Глушь, леса одни. От нашего дачного товарищества до ближайшей деревни три километра по проселку. А до станции все пять. С вещами без машины ни за что не добраться. Зато красотища невозможная.

— И сколько хочешь денег? — заинтересовался Хренов, всем телом подаваясь вперед. — Мне тоже дача нужна. Я бы маму туда на лето вывозил, пусть цветы разводит.

— Вы же только что рассказывали Роме, как с мамой живете душа в душу! — не удержалась я.

Хренов осуждающе глянул на меня и недовольно выдохнул:

— Исключительно для маминой пользы.

Я представила, как поселю в дикой дмитровской глуши безлошадного Добрыню и стану к нему раз в месяц наезжать. Привозить «Дошираки» и следить, чтобы он совсем не одичал. А выживальщик будет бродить по лесу, размышляя, как эффективнее выжить в сложных условиях постапокалипсиса, а в свободное от глобальных дум время создавать свою игру. В общем, чудесный вариант, наилучшим образом устраивающий нас обоих.

— Нет уж, Владимир Ильич, руки прочь от Лилиной дачи! — не обращая внимания на недовольство начальства, выпалила я. — Я уже ее беру!

— Берта, ты, правда, согласна? — оживилась Лиля. — Вот здорово!

— А почему бы и нет? Надеюсь, Добрыне там понравится. Вопрос цены.

— Ой, Берта! Я много не прошу! Только на то, чтобы погасить кредиты.

— А это сколько?

— Двести пятьдесят тысяч.

— Годится.

— Ну вот, как все славно устроилось. — Шеф хлопнул ладонями по коленям. — А теперь, девочки, по домам. И, выбираясь из кресла, задумчиво протянул:

— И все же что это за штуковина такая — доминатон? Ишь, как завернули — при помощи флейты завоевать мир. Ну и глупость! Чего только люди не придумают!

Акры, XIII век

— Как по мне, так прибыльнее всего карать во имя Господа нашего Иисуса Христа иудеев, — сплюнув в пылающий костер, проговорил барон фон Ливеншталь.

Приблизив к глазам широкую нечистую ладонь, барон — здоровенный детина в ослабленных рыцарских доспехах, — с интересом рассматривал усыпанную бриллиантами крупную пряжку в форме звезды и полумесяца.