Юрий Теплов - Чужие среди чужих

Навестить родителей она смогла лишь через два с лишним года после того, как закончила хитрую бурсу и получила звание младшего лейтенанта.

Родители к тому времени заметно сдали: безработный папа еще больше усох, а мама погрузнела. Но характер у маман остался тот же. После первых объятий она учинила Юлии допрос с пристрастием:

– Выглядишь ты прилично. Не обижает Георгий?

– Что ты, мама! Любит!

– А почему он не приехал?

– Отпуск не дали.

– Ребенка не собираетесь заводить?

– Пока воздерживаемся.

– Правильно. На ноги встать надо. Жилье-то у вас есть?

Что она могла ответить? Про службу и про малосемейку на полигоне говорить не имела права. Пришлось врать.

– Гере квартиру дали в новом микрорайоне.

– А с деньгами как? Москва – город дорогой.

Чтобы как-то унять шквал нелегких для нее вопросов, Юлия торопливо раскрыла модную сумку, достала приготовленные для родителей две тысячи долларов и положила на стол.

– Это наш с Герой подарок вам.

Папа недоуменно поглядел на американские банкноты.

– Не надо, ребеночек! Вам нужнее!

– Возьми обратно! – решительно повелела маман, сгребла валюту и попыталась затолкать в карман Юлиных джинсов.

– Не обижайте, – тихо произнесла Юлия и шмыгнула носом. – Я очень хорошо зарабатываю. Гера – тоже.

– Кем же ты работаешь без высшего образования? – подозрительно спросила родительница.

– Референтом в нефтяном холдинге, – опять соврала она.

– А Георгий?

– Там же. Он мой начальник.

– Жируют нефтяники! – произнесла маман. – Воруют и налоги не платят, – и унесла дочерин подарок в спальню.

Встретилась Юля в тот отпуск и с Валей Пинегиной, ставшей чемпионкой республики по биатлону. Сменила все же подружка чистую стрельбу на спорт стреляющих лыжников. Валя кинулась ей на шею, затеребила, зацеловала.

– Дура ты, Юлька! Чемпионкой России стала бы! Дед Рамиль натаскал бы тебя. Он сейчас в отпуске, уехал с внучками к казанской родне.

Юля навестила тётю Любу, не могла не навестить. В Шакшу отправилась не на автобусе, а пешком – по мосту через знакомую с детства речку, мимо вязов, у которых три года назад она караулила с винтовкой золотозубого генерала. Постояла возле дома, где впервые бросилась в Герины объятия, и откуда они бежали, уходя от облавы.

Увидев Юлию, тетя Люба обняла ее и вроде бы даже хлюпнула носом.

– Явилась пропащая! Я уж думала, совсем нас забыла! Ну, проходи в избу, полдничать будем.

За обильным полдником Юля спросила:

– Как дядя Саня Наумов поживает?

– По – свински жить не запретишь. Сперматозавр порченый!

Да, тётя Люба ни капельки не изменилась: неожиданные словообразования так и сыпались из нее. А давняя ее любовь, похоже, приказала долго жить. И тетка, словно подтверждая ее догадку, выдала прощальный аккорд:

– Любовь зла, и козлы этим пользуются…

Отпускные дни пролетели, как курьерский экспресс мимо полустанка. Перед отъездом Юлия дала номер своего мобильника и Вале, и родителям. Маман спросила:

– Разве у вас нет домашнего телефона?

– Нет, – честно ответила Юлия.

– Так поставьте! Теперь с этим проблем нет, были бы деньги.

– Наш микрорайон еще не телефонизировали.

Боже! Как ей надоело фантазировать и врать родителям! Но приходилось. Вроде бы даже Библия прощает ложь во спасение! Хоть и не во спасение, но у Юлии тоже были добрые намерения: не хотела волновать родителей.

– Я сама буду вам звонить, – пообещала она.

– Звони по выходным, – сказала маман, – в будни я на работе.

Каждое воскресенье Юля обстоятельно, и опять же не без фантазии, докладывала родителям о том, как хорошо они с Герой живут… Валя звонила сама. Она продолжала карабкаться по чемпионской лыжне, и звонки ее шли то из Финляндии, то из Ханты-Мансийска, то из Уфы. Однажды ее звонок принес печальную весть: Рамиль Ахсанович умер от инфаркта. Юля поехать на похороны не смогла…

В квартиру на улице Вострухина они с Герой переехали через три года. Пять дней всего они наслаждались своими хоромами. В тот же месяц Пилот отправил их в отпуск. Это был первый полноценный отпуск за несколько лет.

Они с Валей посетили могилу деда Рамиля на мусульманском кладбище. На памятнике была высечена пятиконечная звезда, как погибшему воину. Там Валя и сообщила им, что перед кончиной дед Рамиль признался ей: он застрелил Мирзоева.

– Ваш тренер и был воином, – сказал Гера.

Отпускное время катилось неспешно в общении с Юлиными родителями, с приглашением гостей, с выездами на озеро. Никто их никуда не вызывал, ни ежедневных тренировок, ни тревог по ночам, ни оперативных вводных. Маман успокоилась, заполучив адрес их квартиры и номер домашнего телефона.